|
| Просмотров: 8052 | размещен 13.09.2009 |
Дошла до меня весть, что нынче Вишерский заповедник открыл туристский маршрут («экологическую тропу», то есть) на Тулым. Ну, надо же опробовать! Как старушке прожить без Тулыма… 
На Тулым, день первый Первая неожиданность встретилась в Вае – автомобильный мост через Вишеру. Да и поездка через Красновишерск кажется, была ошибочной, ибо пущена дорога Красный берег – Золотанка, которая по отзывам и короче и благоустроенней. Кстати замечу, что в Золотанке открыт и автомобильный мост через Улс. На 71 – полтора десятка машин: рыбаки-харюзятники. Для тех, кто не знает: 71 – конечная точка на Верхней Вишере, куда можно доехать на авто. Это не заповедник, а только охранная зона и ограничений на рыбалку тут нет. Но стоит кордон заповедника и сидит дежурная смена госинспекторов. Которые проверяют наличие пропусков в заповедник, подсказывают, где находится граница (в 12 км вверх по Вишере – там стоит другой кордон – «Круглая Ямка» со своими инспекторами) и перехватывают нарушителей на обратном пути из заповедника. И наверно за небольшую мзду присматривают за оставленными авто. Кордон «Семьдесятпервый» – это небольшая чистенькая избушка с печкой-буржуйкой, рацией, 2-мя спальными местами. Еще есть на кордоне пара лодок-челдонок с моторами, дощатая полубудка со столом и лавками, косторовище… И всё. Бани нет, в баню ездят на моторках к деду Кодолову (ну к тому, кого турики называют «Дедушка Ау»). Вечер выдался ясный и холодный. Из-за Чувала поднялась луна, полнолуние. Вода в Вишере падала прямо на глазах. По словам госинспектора Васи, дожди перестали пять дней назад, а до этого лило полтора месяца. И Вишера была на полтора метра выше обычного летне-осеннего уровня. Естественно, всё это время хариус по большой воде не клевал. Правда, Вася рассказал, что нахлыстовики кой-чего вылавливали, но нахлыстом тут пока балуются только немногие гастролёры. 
 На Тулым, день второй Вскоре на 71 прибежал наш проводник, он же, по совместительству, госинспектор охраны заповедника, он же – старейшина (в смысле патриарх) пермских манси. Лёха Бахтияров. Впрочем, на патриарха Лёха не тянет – он относительно молод (слегка за 50), миниатюрен, подвижен. Да и называют его «Лёха» и в глаза и за глаза, как подростка. Внешне за 15 лет почти не изменился. Наблюдателен, острый глаз и великолепная память – Лёха помнит, видимо всех и всё, что видел за последние полвека на верхней Вишере, меня например, сразу узнал, хотя в ту давнюю мимолетную встречу даже имен не называли. К сожалению, он неважный рассказчик. То есть говорит-то охотно, и речь без акцента (подозреваю, что пермские манси и между собой по-русски разговаривают), но речь сухая, «телеграфная» – состоит из существительных и глаголов, нет в ней эмоциональной красочности говора прикамских селян – и русских, и коми, и башкир. Нет деталей – голые факты: в таком-то году, в таком-то месте видел то-то (или того-то). Всё. Приходится вытягивать-вымучивать подробности. Помнит он всё, но не умеет, или не считает нужным доводить до собеседника полную картинку происшествия. Почерк у Лёхи разборчивый и чёткий, буквы с завитушками, учился в интернате, наверно 10 классов кончил. Но письменная речь еще более «телеграфна», чем устная. Лёха повел нас по «летней Чувальской тропе». Естественно на Чувал. На лодке-челдонке перебросили через Вишеру, далее тропой на север вдоль берега до Железорудных островов (километра 2, наверно), а потом тропа поворачивает вправо. Вернее, казалось, что поворачивает, а когда взглянули на трек джипиэса, то маршрут почти до Верх-Курыксарской избы – практически прямая линия на север. Тропа тянется местами по старовозрастному лесу, местами по давно и прочно заросшим вырубкам. Когда-то тут отматывали (отмахивали топорами) срока ЗК, а до революции заготавливали лес для Велсовского металлургического завода – французской концессии.
Лес местами заболоченный, местами – сухой. Елово-пихтовый, попадаются вековые (точнее неоднократновековые) кедры. Шишки в этом году немного, да и вся оббита кедровкой. Кедровок уже мало – откочевали. Очень много клестов и дятлов, реже слышны гаички, московки, снегири, рябинники. Раза 3 попадались рябчинные выводки и однажды – здоровенный глухарь. Белок не видно, есть следы куницы, пару километров по тропе прошел некрупный медведь. Видно, что за тропой следили, кое-где есть указатели, сделаны пропилы в валёжнике. Но деревья, упавшие за последний год или два приходится преодолевать – переползать над или под, обходить. Постепенно тропа начинает круче забирать в гору. Слева слышен шум горного ручья. Выходим к промежуточной стоянке «Верхний Курыксар» – избе построенной лет 5 назад пермской общественной организацией «Фонд поддержки заповедника Вишерский» на деньги областного экофонда. Говорят, теперь изба приватизирована какой-то коммерческой турфирмой. Впрочем, ни охраны, ни замков нет, и в случае непогоды избой можно воспользоваться. Пол земляной, но есть нары и печка-буржуйка, маломальский топор и пара кастрюль. Лёха рассказывает, что недавно избу ограбил медведь: выдавил окно, вылизал посуду, погрыз канистру с маслом (ЛУКОЙловским). Судя по следам зубов хичник некрупный. Или же окно и дверь вышибала мамашка, а канистру повредили полуторагодовалые отроки.
Перекус. Дальше пара километров довольно крутого и утомительного подъёма, хорошо хоть заболоченные участки перестали попадаться. Незаметно пересекли границу заповедника. Спутники дивятся на все более и более внушительные кедры, мне же участок кажется малоинтересным, ибо обзора нет, да и птиц значительно меньше, чем в долине. Впрочем, набрели тут и на объект для погляда: приличная такая яма, вырытая медведем поверх норы бурундука. То ли орешков лохматому захотелось, то ли мясца… Но в любом случае усилия совершенно неоправданные. Дурная сила у медведя?! Наконец ельник расступается, вползаем в березовое криволесье, которое быстро переходит в субальпийские луга с можжевельником (кстати, сибирским, а не колючим, что растет у Перми или Чайковского). Это перевал. На севере синеет Тулым, на Востоке – Ишерим, на юго-востоке – Чувальские останцы, священное место манси. После фотосесии идем к останцам. Красотишшша! Широченное расцвеченное тундрой плато и каменные исполины в стиле истуканов острова Пасхи. Вот голова воина, вот две неолитические грации.
Между скульптур масса брусники, голубики и шикши. И следы пребывания медведя. Крупного, кило на 400! Переполненные впечатлениями делаем последний бросок по пологому склону вдоль ручья Лиственничный к стоянке. Этот спуск как-то не запомнился – видимо предыдущих эмоций слишком много было. До утра расстаёмся с Лёхой – он ночует на своем кордоне, в 2-х км от стоянки экотуристов, разбиваем палатки. Костер, шулюм, отбой. 
На Тулым, день третий Отступление первое. Недоступная сказка Тулыма. Первая попытка была еще в бесплатные советские времена. Вертолет должен был сесть на тундровое плоскогорье у Тулыма. Однако попали в грозу и кое-как, сквозь болтанку и впритирочку к пихтарнику проползли по долине Мойвы до метеостанции. Откуда обрадованная сокращением пути общественность решила вести пеший драл согласно плану далее на восток. Дальнейшие заходы, все в последнее десятилетие, были не лучше:
На повторные попытки, естественно, времени никогда не хватало. В ожидании, что всё же проясняет, отправляемся к Лёхе, на кордон Лиственничный. От стоянки – полчаса ходу. 
Отступление второе. Мансийский быт. Перед домом, в болоте, вертолётная площадка, выложена из бревен – дабы вертолёт не утоп. Вертолет – единственный транспорт (окромя пешедрала), способ доставки продовольствия, солярии, батарей и прочего необходимого для проживания-выживания. Лёха – старейший из манси в Пермском крае, ему за 50. Он уже сильно отошел от мансийских обычаев. Оленей не держит, утварь в доме в основном фабричная, говорит по-русски. Лёхина шутка – подкрасться в лесу к туристам (а лучше туристкам) и рявкнуть медведем. Говорит, результаты иногда бывают самые неожиданные. 
 Домашней скотины 2 головы: кошка да кедровка. Вернее полудомашней, ибо и та и другая иногда по нескольку дней пропадают в лесу. Сидим у кордона, пьём чай. Время от времени посылаем гонца на вертолетную площадку, откуда Тулым должен быть виден. Часам к 11 тулымские предгорья среди туч начинают прорисовываться. Поспешно возвращаемся на турстоянку, поспешно запихиваем рюкзаки, поспешно скачем по затескам в направлении северных отрогов Лиственничного. Первые километры – унылый тягун по сырой лощине между пихтово-березового редколесья. Тропа еще не натоптана, идем по свежим затёскам. Лёха говорит, что 3 группы всего прошло, да и те малочисленные. Думается, летом тут тяжко ходить Сыро и трава под 2 метра. Хоботастых должно много быть. Подъем становится круче, появляются клочки тундры по крутосклонам, первые скалки. С видимостью, прямо скажем, неважно. На кустах ледяные бусы. 
 Выползаем на гребень Лиственничного. Здесь тот же туман, но еще и ветер. Северный. Перспективы не радостные. Поворачиваем не север и где по тундре, где по березовому криволесью бредем в сторону Тулыма. Затёски в березовой редине видны плохо. В месте свала с Лиственничного на перешеек к Тулыму висит новенький женский сапог. Один. Хорошенько пошарили вокруг – ни второго сапога, ни прочих остатков или останков. После полудня туман поднялся повыше и превратился в стремительно летящие с севера тучи. Стали видны некоторые хребты. По карте прикинули, что высота облачности около 1000 м. Маловато, но идти можно. Выскочили на площадку, испещренную странными пятнами щебенки. Робята из «Непознанной Перми» наверно усмотрели бы тут место посадки НЛО, но мы-то почти сразу догадались, что это зимние лёжки йети. Греют бродяжки брюшки и спинки о непромерзающий горный массив.
Вышли на юго-западный отрог Тулыма. Тропа в тундре потеряна. Хотя по долине Вишеры видимость километров в 20, большая часть долгожданной горушки во мгле. Сильный ветер, пролетают снежные заряды. Но опять пошли ягодные места. И временами проглядывает солнце. К сожалению это последние приятные впечатления дня.
Шикша в нашем крае встречается нечасто, созревает поздно, да и на вкус – не очень. Но мишки почему-то ценят. Брусники в этом году местами в горах много, но что-то мелкая она. Только возле скалок встречались полновесные ягодники. Погода снова мрачнеет. На бросок к вершине не решаемся и идем без тропы, по карте к «Избе художников» в вершине Таборной. Идем через примелькавшиеся уже за три дня среднетаёжные заросли. Сыро и сверху, и снизу, освещенность паршивая. Не фотографирую. «Избу художников» срубили, как некоторые уже догадались – художники. Еще в дозаповедные времена… Любили эти граждане рисовать Тулым, вот и загнездились поближе. Ну а что запрещенные в пермском крае к рубке кедры покромсали, так, небось, по незнанию. 
На Тулым, день четвертый «До Лыпьи то ли 5, то ли 7 км, успеем!» Ан нифииигааа! Тропы нет, еще не успели даже разметить, не говоря о расчистке. Повсюду чавкающая сырость, бурелом и ветровал. Бывало, что, врезавшись в бурелом на сотню метров и застряв как оса в меду, решали вернутся и обходили и километр, и два. В общем, эти семь км по трудозатратам не менее 20 «нормальных» турпоходовских. На подходе к кордону услышали рев вертолёта. Заторопились – вдруг попутка подвернется. И точно – зимний завоз. Экипаж Рашида (известнейшего на наших северах вертолётчика) доставил обитателям кордона – Сергею и Алевтине тонну продуктов и прочего на зиму, а на ночевку почти порожняком винтокрыл двинется в Красновишерск. Обрадованный перспективой избавления от нас Лёха быстренько надёргал десяток 300-грамовых харюзей (Ему, как и другим работникам, находящимся на территории, разрешается лов рыбы для пропитания и без права продажи. Не считать же продажей умасливание лётчиков, ибо лётный час нынче поболе 60 тыров). Летчики умаслились, и через 45 минут – окраина Красновишерска. 
 Общие впечатления 
Конечно это «теоретические» километры, прочерченные по карте. Полагаю, в туризме или у военных разработаны пересчетные коэффициенты, учитывающие трудозатраты при ходьбе по пересеченке, грязи, бурелому, курумнику… Я не военный и не турист, могу оценить лишь собственную усталость от маршрута в пересчете на километраж ПВД (т.е. в условиях хождения по лесной тропе вблизи Перми при аналогичной погоде, осенью, с аналогичным грузом). По моей прикидке
Думаю, что летом, в жару и в мошку, усл. километров наберется больше. По проекту, составленному в Заповеднике весь маршрут экологической тропы, считая и сплав по Вишере до 71 кв., имеет протяженность 75 км и занимает 7 дней. Видимо дневные переходы планируются короче или дневка во время сплава предполагается… Пейзажи фантастические. Физические нагрузки умеренные. Это конечно не спортивный маршрут – прогулочный. И всё же не рекомендовала бы его в качестве «первого-в-жизни-похода», а так же для детишек младше 15-16 годков. Причины: уж больно неустойчивая на Вишере погода и крайне затруднен аварийный сход с маршрута в случае ЧП. Ибо реальную помощь, транспорт, связь можно получить только на 71 и в Лыпье. Автор: Lifebra | ||||||||||||||||||||||||||||||||
