РЕКА КОЛВА, ИЮНЬ-ИЮЛЬ 2009 Г

 
Просмотров: 27346  |  размещен 12.09.2009
Ещё дневники этого автора


КОЛВА. ОТ ВЕРХОВИЙ ДО НЫРОБА

река Колва, июнь-июль 2009 г

Опыт одиночного сплава. Июнь-июль 2009 г.

Потянуло нынче что-то на Колву. Главный стимул, конечно, что еще не пройдена она была мною. Пожалуй, последняя из более-менее крупных рек Пермского края. Ещё Коса остаётся и верхний участок Косьвы. В общем, выбор стоял между тремя «К», и Колва из этих «К» несомненно, выигрывала. Незатоптанностью, историческим наследием, ну и легендами, конечно.

Энциклопедический словарь Ф. А.Брокгауза и И. А. Ефрона:
Колва – река Чердынского уезда, Пермской губернии, начинается в северо-восточной части его, с юго-восточной стороны горы Колвинский Камень (по западную сторону Уральского хребта, 1894 англ. футов над уровнем моря), течет на юго-запад, потом на запад, от деревни Нюзима поворачивает почти прямо на юг, приняв с левой стороны реку Березовку, обращается на северо-запад, потом опять на юг; не доходя до города Чердынь, от села Покчи поворачивает к юго-востоку и в 5 верстах ниже Чердыни впадает с левой стороны в Вишеру, приток Камы.

Длина К. – от 300 до 370 верст; ширина между скалистыми утесами иногда не более 15 саженей, но ближе к устью достигает 35 и более саженей. Течение в узких местах стремительное, а в лесистых и ровных – чрезвычайно извилистое и довольно тихое. Вообще берега К., кроме низовья, довольно гористы, а в верхней половине течения и весьма лесисты, но, начиная от устья Вишерки, чувствуется уже недостаток в лесе.

Берега К. в верхней части ее течения необитаемы. Самая верхняя деревня — Тимина, в 118 верстах выше села Ныроба; отсюда, чем ниже по реке, тем селения чаще. Главнейшие из них: село Корепинское, село Искорское (36 верст от Чердыни), село Вильгорт, Покча, Камгорт, Бигичи и город Чердынь.

Земледелие и скотоводство по берегам К. на низкой ступени, потому что где нет лесов, там или болота или почва каменистая и сухая. Большая часть крестьян, живущих по К., занимается извозом или подряжается поставлять дрова и лес к соляным промыслам; по реке строится много купеческих судов.

Много леса и дров сплавляется по К., которая становится удобной для сплава от деревни Усть-Тулпан (220 верст от устья), и по притокам ее: Березовке, Низьве (левые), Вишерке и Вижаихе (правые). Судоходной К. становится от устья Вишерки (на 110 верст), которая также судоходна и служит путем сообщения Чердынского края с Печорским.

По К., между Чердынью и Ныробом, есть несколько чудских городищ, в которых попадаются восточные монеты, свидетельствующие о важности К., как пути сообщения древнего Болгарского царства с отдаленным Севером.

Из книги «Золото Валькирии»:
… В междуречье Вишеры и Колвы, на «перекрестке Путей» земных и небесных, стоял древний арийский город. Он имел вид и форму солнца — от центра, где стоял храм Ра, во все стороны расходились лучи — радиальные улицы. Двенадцать тысяч лет назад Землю потрясла катастрофа. Можно было противостоять врагу, но не льдам, пожирающим материк — благодатную, райскую землю. «Стоящий у солнца» расколол ледник и остался стоять непокоренным, однако его склоны были исковерканы и стерты. Предполагаемый город оказался на самой границе оледенения и мог быть лишь похороненным под мощным пластом морены, которая легла у западного склона после таяния льда. «Вишера» на древнеарийском языке означает «лежащая, вытянувшаяся от солнца», а «Колва» могло быть переведено, как «звучащий круг» либо «круг звенящий». На аэрофотосъемке и топокартах, а особенно на космических снимках река Колва выписывала огромный полукруг, огибая подножие горы. Центром арийской культуры в доледниковый и послеледниковый периоды, вплоть до первого века нашей эры, был Урал. А Приполярный и Северный Урал это ни что иное, как знаменитая Гиперборея.

По моей оценке, сделанной после сплава, на Колве, по характеру течения и берегов можно 4 части выделить: истоки (выше устья Кисурьи), верхнее течение (до Черепаново), среднее течение (до устья Березовой), низовья. Разумеется, наиболее интересен для туристов отчет по верней части.

Ещё до старта, 27-30 июня. На хребте Березовском.
По верхам хребта ходить полегче – прогалины и редколесье. Да и травы еще не слишком высоки. Но поскольку дождь, и местами кусты-деревья обойти не удаётся, сырость всё равно по шейку. Первый спуск (по карте 7 км) занял 4 часа… В общем, довольно лёгкий – валёжно-буреломный участок был только один, и не более полукилометра.

Побросавши шмотки, в том числе и всю фото-видеотехнику быстренько налегке назад, на хребет, к озеру и палатке. Другим путем, более прямым – вдоль ручьевой долины.

Без груза бежать несравненно легче. И вскоре, в общем-то случайно, выход на то, что на километровой карте обозначено значком «обрыв». Пришлось повыть от досады по оставленной технике – место потрясающее. Почти на самом гребне, на высоте метров 530-550 н.у.м. несколько скальных обрывов. Не Усьвинские Столбы, пониже, метров по 30. Но вид с них великолепнейший. Да еще и солнце выглянуло. Кажется всю Колвинскую долину вплоть до Ныроба видно.

Над обрывом, прямо на скалах растут-извиваются причудливые кедры. Толстенные, но невысокие с кривыми стволами и ветвями, с корнями, ползущими поверх скал. Однако энтузизизьма на то, чтобы бежать назад за фотоаппаратом не хватило. Тем более был шанс успеть сегодня же перетащить к реке остаток груза. Однако вновь потрусил обложной дождик, и когда впереди показалась палатка, стало ясно, что сил и времени на второй рейс нет.

Горное редколесье Озеро на гребне хребта

30 июня. День первый. Колвинские тулумы
Всю ночь и утро лил дождь. Выход часов в 10. Спуск с хребта по уже проверенному маршруту занял часа 3. Периодически накрапывало, естественно кусты-деревья и одежда мокрые полностью.

Выход на рюкзак с лодкой, по джипиэсу прошел без проблем. Ползанье по горам и бурелому настолько опротивело, что никакого отдыха или рыбалок: в авральном режиме накачка лодки и в 14 часов – отплытие.

    Куличок-перевозчик

Река – несколько км переката, камни-булыганы, мелко. Для катамарана был бы добротный такой подростковый сплав – безопасный, но с постоянным маневрированием и стягиванием ката с камней и мелей. Моя резинка тоже временами цеплялась за дно, но прыгать за борт не пришлось ни разу. Местами река выглядит как стремительный поток глубиной сантиметров 10, продирающийся через сплошные заросли белокопытника.

На поворотах по берегам пляжи из крупной (побольше кулака) гальки. Пойма неширокая, и справа и слева угадываются хребты. Местами видны береговые скалы, тёмно-коричневые, с причудливым рисунком из белых прожилок.

Никаких признаков обитания человека – ни стоянок, ни срубленных деревьев, ни следов на берегах. И уж тем более нет мусора в воде. Пташки почти не боятся. Кулики-перевозчики подпускают лодку метров на 10. Пара выводков крохаля. Белка, переплывающая Колву справа налево. К сожалению, снять не удалось, она всего метра на 3 от берега отплыла, и, увидев лодку, развернулась обратно.

То дождь, то солнце.

Всё это выглядит как оптимальнейшее место для ловли хариуса. Но не до рыбалки – такое блаженство плыть после бултыхания в мокром лесу. Через 19 км, в месте впадение р. Сурья на берегу первые следы стоянки рыбаков – примятая трава и конфетные бумажки. Видимо, были дня 2 назад. Непонятно, как добирались? С низов на моторке?

Примерно с этого места характер Колвы изменился – река стала спокойней и глубже. Пляжики из крупногалечных стали галечно-песчаными. На таких уже можно лежать, и бока без синяков останутся.

Ночёвка немного южнее Дия. За пол дня по воде пройдено около 25 км.

1 июля. День второй. Дий
Всю ночь и с утра мелкий надоедливый дождь. Небо обложено ровненькой серой хмарью. Посёлок появился почти сразу после старта – вчера, оказывается, не хватило полутора километров.

Скачано из Интернета: На севере Пермского края, в Верхах Чердыни по реке Колве, сохранились уникальные деревни. Веками в них поддерживаются традиции и жизненный уклад коренного населения Урала. Деревушки невелики: в каждой не более десятка человек. А в некоторых (Сусай, Дий, Тулпан) – и вовсе по одному. Живут люди натуральным хозяйством: сами выращивают продукты, меняют их у заезжих геологов и туристов на добротную одежду и обувь. Отношения с государством – минимальные. Часть пенсионеров получает денежное пособие по старости, но деньги в руки не берут: вера запрещает.

Мрачный мокрый Дий Опорные столбы двухэтажного сарая из цельных стволов елей Сани плетеные из черемухи.. Узенькие - по ширине охотничьих лыж и лёгкие

Некоторые старики никогда не имели паспорта. Выяснилось это в начале 90-х годов, когда выдавали талоны на продукты и мыло. Но пенсионеры не особенно расстроились и полностью перешли на собственное довольствие. Они никогда не работали на государство, не вступали в колхозы и совхозы, не смотрели телевизор и не читали газет. Зачем нам это? – удивляются 90-летние бабушки, собираясь на традиционную рыбалку. Рыбу ловят они настолько ловко, что заезжие городские рыбаки диву даются.

Поселок ныне нежилой. Один домишко (самый верхний по течению), видимо, время от времени используется рыбаками и охотниками, скорей всего из близлежащей зоны (ну, то есть, исправительного учреждения). Признаки обжитости есть ещё и в центре поселка: возле реки стоит банька с недавними следами человеческими – веники, мочалки всякие. Туристы наверно заглядывают.

Дома северной архитектуры, скорее печёрского, нежели пермского типа. Наиболее добротный вариант: в плане выглядят как буква «Т» – две жилые избы (летняя и зимняя), между ними холодный «вестибюль» и из него же выход в «хозблок» – двухэтажное строение, внизу помещения для скотины, транспорта (конных саней), дров, наверху – сеновал. Есть и домишки попроще, с одним жилым помещением, но всегда скотина и люди живут под общей крышей. Видимо из-за холодной и многоснежной зимы. Косвенно на холода указывает утепленность помещения для животных – даже внешние двери из «хозблока» оббиты для тепла лосиными шкурами.

Брошено довольно много самодельной мебели и утвари.

Наличники резные вручную. Обратите внимание: берестяная защита от попадания воды на стены 75-сантиметровое "блюдо" сделанное из цельного ствола. Думаю это приспособа для раскатывания теста  

Уже в сумерках на небольшом плёсе услышалось громкое такое бултыхание. Тихонько подгребаю – вроде рыба плещется, белая, на полкило или грамм на 800. Но не выпрыгивает, а как-то вихляется на поверхности. Метрах в 10 от лодки рыба ныряет, и выныривает выдра. Судорожный рывок за камерой – зверь, естественно, немедленно ныряет. Памятуя про повадки бобров, не сомневаюсь, что больше не увижу. Однако выдра – не бобр, вместо того чтобы скрыться в подводной норе, выскакивает на берег и на галопе уходит в лес.

Появляется безумная надежда, что зверюга может вернуться на плёс ночью или утром. Тем более всё равно пора останавливаться на ночёвку. Разбиваю палатку на маленьком песчаном бугорке – полуострове. Одновременно с втыканием последнего колышка посыпал дождь. Но это уже нестрашно. Перекус малосольным хариусом с крекером «рыбки», нырок в сухой спальник. Всё.

2 июля. День третий. Талово
Всю ночь лил дождь. Перестал только в 12-30, когда лодка уже час шлепала веселками. Река стала пошире и поглубже. На перекатах лодочное дно уже о камни не чиркает. Гор не чувствуется – по берегам либо плотная стена ивняка, либо мокрые высокотравные луга. Наверно есть и болота, ибо временами слышны вопли кроншнепов.

На лугах остожъя – жердяной каркас, на который нанизываются узкие, продуваемые ветром северные стога.

Похоже, что в сенокос люди здесь всё же бывают. Хотя и странно это. Как можно отсюда сено вывезти знаю: за Гайнами, на Весляне и Чёрной в былые годы мне попадались сеновозные лодко-баржи, изобретение замученных бездорожьем северян. А вот куда везти – вопрос. Луга обширны, и, как позже оказалось, тянутся до самого устья Колвы. Так что низовые жители в сене не нуждаются. Единственное предположение – в колониях есть подсобные хозяйства со скотом, и трудятся на сенокосе «колонисты».

  Атака мамаши ( чирка-свистунка)  

Гор нет, но течение по-прежнему бодрое. Пташек на реке много. Попались пара выводков крохаля и выводок чирка-свистунка. На галечнике бродил здоровенный чёрный глухарь. Несколько раз взлетали группки вяхирей (а мне казалось, что это лесостепной вид, и делать ему на севере края нечего). В кустарнике у самой воды обнаружился свежайший след медведя. Добротный такой мишка, килограмм на 200. След резко свернул в лес, возможно, мишка лодку внезапно увидел. Жаль, лучше бы он зазевался.

Около 17 часов показалась деревня Талово. Расположена очень живописно – крутая горушка разрезана логом с холодным прозрачным ручьем. По крутосклону – дома, всяк на свой манер. Дома по большей части довольно крепкие. В некоторых следы рыбаков, причем и от зимних рыбалок тоже.

Деревенька Талово – с сюрпризами: гордо реющий российский триколор, довольно свежий след уазика. Самый главный сюрприз поджидал у верхних домов: великолепный вид на Тулым (а до вершины – 48 км) и Муравиный камень.

Тут стало ясно, что не без причины и не от замотанности приходилось предыдущие дни натягивать всю наличную одёжку: на Хусь-Ойке и вершине Тулыма за эти дни выпал снег.

Скачано из Интернета: (автор Анастасия Быкова)
В поселке Талово шесть семей, все Собянины: Ефимия, Аристофер, Андрон, Платон, Прохор, Нифан, Еварест, Агриппина... Все имена, как из исторического романа о жизни раскольников в XV веке.

Наша машина с мукой останавливается за деревней. Водитель просит меня выйти:
- Женщинам без юбки сюда вход запрещен. И мужикам тоже, которые без бороды.

На логичный вопрос, как же попадет к раскольникам безбородый водитель, тот только смеется:
- Ничего, они ко мне привыкли!

Но на колдунов посмотреть хочется. Поэтому сквозь лобовое стекло «КамАЗа» наблюдаю за старушками, спешащими навстречу приезжему человеку.

Николай Пермяков, водитель продуктовой машины, раздает письма от родных, посылки с одеждой и кирпичики дрожжей. Хлеб здесь издавна пекут сами и другого не признают.
- Вот Зайчиха, – кивает сменщик водителя в сторону дородной пожилой дамы, которая издали посматривает на деревенскую суету. – Так ее прозвали, чтобы не путать с другими Собяниными. Здесь чаще зовут друг друга не по именам, а по кличкам. Зайчиха – здешняя «бесистка». Люди ее побаиваются: может сглазить, навести порчу, потравить скот. Лучше с ней не разговаривать.

Вот наш водитель, раздав посылки и послания, возвращается к машине. Неожиданно его догоняет мужичок, снимает с него кепку и что-то бросает в волосы. Издали кажется – песок. Николай благодарит его и низко кланяется. Уже в машине, когда мы вновь трясемся по непролазным таежным буеракам, он объясняет: каждый раз перед отъездом ему на голову сыплют соль. По местным приметам, это защищает от сглаза и бесов.

  На Тулыме выпал снег Первые на Колве известняковые скалки

Ниже Талово берега пошли покруче, на склонах пихтово-еловые леса с приличными кедрами. Даже появились небольшие известняковые скалки.

Ночёвка километрах в 5 ниже деревни на роскошной галечной косе. Рядом пихтарник, так что и подстилка из лапника под палаткой, и нормальный горячий ужин со смородиновым чаем.

Поскольку полдня прошло без дождя, удалось часть одежды подсушить – ещё одна немаленькая радость.

За день пройдено немного – поздний старт, бродяжничество по Талово… В общем, первый день расслабухи и комфорта.

3 июля. День четвертый. Мост и Сусай
Со средины ночи по палатке шебуршит мелкий дождь. Кстати, для тех, кто севернее Добрянки не бывал: «ночь» здесь в средине лета длится часа 2-3 с 0-30 до 3-х. Да и ночь эта светлая, читать, конечно, трудно, но по лесной тропе идти вполне комфортно.

Надежды, что дождь перестанет, убаюкивали до 11 с хвостиком. Однако пришлось отплывать. В 12-10.

Почти сразу после старта обнаружился разрушенный мост. Мое любимое место рыбалки водовороты вот за такими торчащими из реки препятствиями. Обычно тут сидят голавли – иногда весьма крупные. Увы! За целый час всяческих маневров с глубиной и насадками попалось только 2 гольяна. Неужели тут обитает только хариус и гольян? А на вид река уже достаточно большая.

Скачано из Интернета:
- Мы, несколько «упакованных» рыбаков, сидели на берегу Колвы. Вооружились импортными спиннингами, тонкой цветной леской, современными сбалансированными блеснами, подкормили рыбу у берега... Но все было безрезультатно. Дело близилось к вечеру, и вскоре должна была подойти моторная лодка, чтобы забрать нас. Раздосадованные рыбаки уже мечтали об ужине и вспоминали, какой провиант захватили из дома. На уху надежды не было. Вдруг к берегу подошла горбатенькая старушка с клюкой. На кривой палке – толстая самокрученная нить и крупный старый крючок. Села недалеко от нас, забросила свой «инвентарь» в воду. Ждет. Мужики тоже ждут, с иронией поглядывая на ее клюку. Вдруг одна поклевка, другая... За полчаса старушка натаскала десяток крупных лещей, нанизала их на самодельный кукан и с гордостью удалилась. Местные жители позже объяснили, что она местная «бесистка» – колдунья: умеет насылать порчу на людей, лечить сложные болезни, ловить рыбу, когда нет клева.

    Широкий Камень (?)

Сразу же за мостом автоброд, но свежих следов не видно. Нечасто техника в эти края забредает.

Чуть ниже брода по левому берегу сильный шум водопада. Оказалось так в Колву врывается речушка Селек.

Река превращается в цепь быстрин и перекатов, разделенных небольшими плёсами. Тут надо бы пропитание надёргать. Действительно, перекаты набиты хариусом. Несколько забросов и серебристый килограмм на ужин (4 рыбки) прыгает по дну лодки. Ловлю «башкирской» снастью, подсмотренной в верховьях Белой. Самое бюджетное решение: леска 0,2, поводок 0,14, большая мормышка (почти зимняя блёсенка), червяк. Ну, у меня ещё добавлена маленькая китайская катушка. Хариус берет энергично и уверенно, также энергично кувыркается на крючке. К сожалению, вкус этой рыбы я не люблю – по мне так нет вкуснее окуня. Но что делать, кушать-то хотца, а другой рыбы, видимо, тут нет.

По берегам появляются скалы. Не самые большие в нашем крае, но вполне сопоставимые со средними чусовскими. Пытаюсь привязать их к карте.

Западные Камни (?)  

Показывается деревенька Сусай. По словам информаторов – первое на Колве жилое место. Живет некий рыбак.

Метров за 300 от деревни обрушивается ливень. Не нудный дождик, а именно ливень. Закрываю лодку и себя куском полиэтилена. Выходить из-под него не хочется – бог с ним, с Сусаем. Ну, чего нового там увижу – промокну только.

  Бесов камень (?) Пещера в камне Кумай (?)

Течение проносит мимо. Один дом явно жилой, протоптана тропа, висит с десяток сетей.

Ливень не прекращается до темноты. И это обидно – места вокруг становятся живописней, скалы выше. Ан вверх не полезешь, сыро, да и фототехнику жалко.

Справа показывается скала типа «печка» – с громадной наполовину затопленной пещерой. Думается, в пещере свободно могло бы разместиться 3 ката-шестерки.

Противный дождь проникает через все плащи и пленки. Всё сильнее замерзаю. Но как назло берега обрывистые, местечка приткнуться нет.

Наконец удается причалиться в микрозаводинке за поваленной березой. Оказывается, замерзание достигло стадии оцепенения – пальцы не гнутся, спичку не ухватить. Да и что толку от спичек – лес промок до последней веточки.

Все же со страху удаётся поставить палатку. Более того, обнаруживается березовый наклонный пенёк с относительно сухой берестой. Есть костёр!!! Отварные хариусы и почти сухой спальник примиряют с действительностью.

4 июля. День пятый. Черепаново
Сильный дождь опять долбил всю ночь. И утро. Сворачиваю стоянку в момент, когда стал он пореже, в результате старт уже традиционно после 11. Притом, что в городе, даже в выходные, просыпаюсь около 6-30. Через полчаса на небе появляются разрывы, проглядывает солнце. Река идет мощным и глубоким потоком. Несмотря на многодневные дожди вода прозрачна. По берегам крутосклоны с ельником. Слева пролетает лесная избушка, первая замеченная за этот сплав.

Тропа на Унью и Печору    

После 15 часов справа начинаются луга. Настоящие суходольные, с цветущим разнотравьем. Показывается знакомая по Интернету изба косцов. Знаменита тем, что стоит на дороге на Унью (и Печору). Ежели верить рассказам ходоков, по тропе до Уньи 30 км пешего хода, пробиваются люди и на гусеничных тракторах, а лет 7 назад с Печоры прикатила пара московский байкеров.

В избе есть буржуйка, немного дров и охапка сена в углу. Пока снимаю луга, налетает сильнейшая гроза. Но не надолго, вновь солнце.

Через километр – два на левом берегу видны лодки и сарайчики. Лодки похожи на «вишерки», но покороче, пожалуй, ближе по форме к золотанским-улсовским. Это «пригороды» Черепаново – первой по-настоящему жилой деревни на верхней Колве. Река тут делает петлю, и по воде до деревни километров 10, а по суше – полтора. Ну, я, конечно, по воде двигаюсь.

Местность обжитая – луга, покосы, избушки. Справа впадает довольно крупная река с глинисто-молочной водой. Как после драги! Судя по карте это Сухотыль, и никаких человечьих объектов на ней быть не должно. Река бежит бодро – от уньвинской избы до Черепаново (11,5 км) – за 2 часа с маленькими минутами. Черепаново стоит на горе, у воды только лодки и лодочные сараюшки.

Скачано из Интернета (автор Анастасия Быкова):
В поселке Черепаново много лет проработала фельдшером Алевтина Маковеевна. Она тщательно собирала в северных деревнях старинные знахарские рецепты, записывала секреты местных старушек. Выйдя на пенсию, женщина переехала к дочери в районный центр, забросила традиционную медицину и начала лечить по «бесовским» методам.

- Сейчас и меня называют «бесярихой», хотя я приезжая в этих северных местах. Еще в 60-е годы приехала с Поволжья к мужу, который отбывал наказание в колонии. Так и остались мы здесь на всю жизнь! А когда я начала выведывать местные секреты, многие старушки встречали меня с радостью. Почему колдуньи не стали от меня таиться? Да очень просто. По легендам, они не могут умереть, пока не передадут кому-нибудь свой дар.

Черепановские пейзажи

Только из лодки высаживаюсь – снова ливень. Всё же галопом взбираюсь к деревне, ныряю под какой то навес, пережидаю. Гроза короткая, но когда она стихает, в деревне людей не видно – не слышно. Прохожу селение из конца в конец. Тишина. Дома явно жилые, улицы истоптаны скотом. Людей нет.

Наконец, идя на звук, нахожу живую душу, вернее две – муж с женой. Проявляют умеренное любопытство (а мне-то думалось, что будут толпы зрителей, ибо новый человек тут бывает не каждый месяц). Хлеба у них нет, но мужик, пробежавшись по родне, добывает для меня буханку килограмма на полтора. Денег категорически не берет.

Расспрашиваю про глинистую реку – говорят, она такая от природы, нет там ни драги, не людей. Деловой лес вокруг вырублен, лесорубные командировки с Русиново (с зоны, то есть) в этот край уже давно не ездят. Работы нет, как и электричества, школы, магазина… Где народ? Удивленно: так ведь сегодня суббота, народ – в банях.

В 1968 году здесь расформировали колхоз, и народ отправили на лесозаготовки. Был большой леспромхоз, по Колве молевой сплав, зэков сюда возили на работу из близлежащих зон, вахты у них были – то здесь, то там. Но в 1994 году молевой сплав в Пермской области запретили, леспромхоз закрыли, и он как-то очень быстро отсюда съехал (видимо, чтобы не расплачиваться с работниками) – и с концами. Побросал даже всю свою технику. Ну, мужики, видя такое дело, быстренько прибрали её к рукам, и теперь эти машины, трактора вовсю используют по хозяйству. И пилораму тоже.

Дорога сюда из Ныроба – паршивейший зимник, основное снабжение – на моторках. Но при нынешних ценах на бензин 100 км по воде до ближайшего магазина и автобуса проходят только в случае крайней необходимости.

Когда выхожу на берег, подходят ещё три мужика. Неспешно и застенчиво расспрашивают. Сообщают, что река дальше – одни плёсы. И в тоже время: «100 км дня за 2 пройдёшь, не сомневайся». Трусцой подбегает бабка, молча стоит метрах в 15, потом уходит.

Вид с горушки на долину Колвы замечательный.

Плыву. Действительно – плёсы. Но – по Колвинским понятиям. На Чусовой или нижней Усьве это назвали бы быстрины – скорость воды 3-4 км/час по джипиэсу.

Прохожу ещё один разрушенный мост. За мостом автомобильный брод, следов шин вроде нет, но на берегу болтается полуразобранный трелёвочник. Навстречу попадается первая лодка. Два мужика и мальчишка. Вежливо машут. Около 22 часов, не останавливаясь, проплываю ещё одну жилую деревню – Тименская. Жилую – потому, что бродят лошади с колокольцами, бельё висит, лодки в воде с моторами. Дивлюсь на крону приметного кедра, стоящего посреди деревни. В предзакатном свете Тименская выглядит райским местечком. Над деревней радуга.

  Деревня Тименская

Ставлю палатку под куртиной рослых ёлок и кедров. Костер на сухих кедровых ветках даёт особенный ароматный дым. И ломать их гораздо проще, чем другие «дрова» (я летом в походы топор и пилу не беру, обхожусь большим ножом). Пакетный суп и печеные хариусы. Отбой. Дождя, кстати, нет. Первый вечер, когда перед сном от холода не трясёт.

Нюзим

5 июля. День шестой. Нюзим – Тулпан
Утро. Облачно, дождя нет. И ветра тоже. По правому берегу на пригорках видны расчищенные от леса участки – луга.

Показывается д. Нюзим. Расположена, как все предыдущие (и, как оказалось, почти все последующие): крутой склон южной экспозиции, беспорядочно набросанные домики, большая часть которых – развалины. Поскольку дождя нет – высаживаюсь, дабы поснимать сверху и поискать червей в обработанной земле.

Со съёмкой получилось удачно, с червями ещё лучше. Подошедший абориген, увидевши моё занятие, отсыпал из своей банки грамм 200 (с запасом хватило до конца сплава). Он же сообщает, что дня четыре назад прошла компания рыбаков, человек 8: кат-четвёрка и лодки-резинки. Теперь ясно, чьи конфетные бумажки попадались на берегах, но загадка заброски рыбаков осталась неразрешенной.

В деревне живёт 2 семьи. Много коров, овец, лошадей. Ухоженные огородики с картошкой и луком. Стоит генератор, телеантенна (2 программы). В эту зиму машины не приходили, продукты таскали на спине за 30 км, на лыжах из Петрецово.

Скачано из Интернета (автор А.С.П., 2003 г.): Деревня Нюзим стоит на склоне холма. Дома выстроены рядами, по уровням. Собственно, сейчас это скорей не деревня, а остатки деревни. Нюзимов раньше было три: Верхний, Средний и Нижний. Этот – Нижний. Мимо Среднего я сегодня проходил по дороге – пара ветшающих домиков. От Верхнего не осталось ничего. На некоторых домах сохранились элементы старой конструкции: «курицы», деревянные желоба. У одного полуразрушенного дома, судя по сохранившимся остаткам, когда-то было красивое крыльцо с богатой резьбой.

Нюзим

А ещё в деревне сохранилась старая келья. Обычная изба, только в ней был большой иконостас, и туда приходили молиться. Бабушка, которая содержала келью, прямо в ней и жила. В этих местах, оказывается, обретались скрытники (бегуны) – люди, которые нигде не числились, ни в каких списках, и избегали всяких контактов с государством. А в Нюзиме был центр скрытничества, на праздники сюда стекалось множество паломников. Как рассказал Иван, бабушка-содержательница кельи в своё время за это отсидела, а потом перебралась в Нюзим и здесь продолжила своё дело. Всех к ней приходящих она обращала в свою веру, убеждала отказываться от пенсии: считалось большим грехом получать что-либо от государства.

По этому поводу возникают некоторые мысли. Я уже давно заметил, что в этих местах нет той безысходной картины всеобщего развала. Нет такого пьянства, и спиртом по избам тут не торгуют. Это, конечно, глухой медвежий угол, без света, без дорог, без работы, однако люди здесь живут хоть и небогато, но основательно. У всех крепкие хозяйства: в Нюзиме, например, только три жилых дома, а целое стадо скотины. Получается так, что люди живут сами по себе, своей, параллельной жизнью, полностью оторванной от жизни страны. Может быть, это отзвук старообрядчества? Старообрядцев – скрытников, считай, уже и не осталось, но отголоски ещё живут и проявляются в разном: в настроениях, в отношении к жизни… И не вина этих людей, что их так вот оторвали, что стране оказался не нужен никакой их вклад в общее дело.

Отплываю в 15-30, и в 17-30 показывается следующая деревня – Тулпан. Тут должна быть давнишняя метеостанция (точнее метеопост первой категории) с семейной парой метеорологов и деревянная старинная церковь – самая северная в Пермском крае.

Увы. От того и другого только следы. Ну, то есть от метеостанции – мачты с флюгерами, от церкви заброшенная переделка в клуб.

В деревне живут. Но как-то странно – узенькие тропки, нет скотины, крохотные картофельные огородики, непуганые кулики. Людей нет, только собаки брешут за заборами. Непонятно, чем люди тут кормятся. Может, тут все старообрядцы с вегетарианским уклоном?

Скачано из Интернета (автор Анастасия Быкова):
- Кто такие колдуны? – задумывается Алексей Варакса, судья Ныробского районного суда, а по совместительству местный краевед. – На Верхах слово «колдун» не упоминается вовсе. Обычно здесь таких называют «бесистами» или «бесярихами». В глухих урочищах Колвы с давних времен жили вогулы, остяки, ханты и манси. В XV веке к ним пришли русские: новгородцы и устюжане. Чуть позже, после раскола церкви, в эти места сбежали раскольники, признававшие только старую веру. Вот из такого «сплава» создалось местное население, никогда не знавшее барщины, оброка, крепостного права. Традиционная ныне православная вера так и не проникла на север дальше Ныроба. Не пошел народ в приходы. Так и остались в Верхах полуязычники-полураскольники жить по своим правилам.

Тулпан

Снимаю прямо в деревне непуганых пташек. Отплываю. Река петляет, примерно через километр снова оказываюсь у той же деревушки.

Тулпан, остатки метеопоста Кулик травник на крыше бани Луговой чекан, самец  

За Тулпаном по левому берегу видимо сфагновые болота: кроншнеп гоняет крупного хищника, уж не беркута ли? Снять не успеваю.

Река течет ходко, но почти без перекатов, глубоко. Хариусы перестали попадаться – повсюду ельцы, немного мелкой сороги. Перекус у симпатичной скалы из тёмно-коричневого сланца и вперед, до темноты.

6 июля. День седьмой
Погода пристойная. Река течет по широкой долине среди ивняка и лугов, становятся выше береговые обрывы - метра по 3 и по 5. Отчётливо выражен меандр. На правом повороте справа песчаная коса, слева обрыв, затем почти прямолинейный участок до 1 км длиной и левый поворот с левой косой и правым обрывом. Косы, кстати, из мелкого песочка, а не из гальки, как было до Тулпана. Обрывы часто торфяные, под ними в воде во множестве поваленные деревья - и старые, и ещё с зелёной листвой. Раз за разом в этом коряжнике рву леску, теряю крючки, поплавки. От особо сильного рывка ломается крепление катушки.

На правом берегу домики деревни Петрецово, среди лодок на берегу не только узкие деревянные, но и алюминиевая казанка. Не останавливаюсь, спешу – где-то близко цивилизация, магазин. От предвкушения пряников и вафель слюна свисает до дна лодки. Поскольку заброска была пешая, пришлось экономить на взятых продуктах, особенно на вкусностях.

На правом берегу показывается хранилище горючего, и сразу за ним, за поворотом возникает довольно низкий понтонный мост. Немного нервничаю – после простора реки проходик под мостом кажется узеньким. Однако лодка прекрасно с ним справляется. На мосту два скучающих подростка... С энтузиазмом рассказывают о магазине и советуют быть осторожней – где-то ниже по течению ест затопленный паром.

Магазин оказался бедненьким, похож на советский сельмаг сытых 70-х, из потребного мне только тушенка и конфеты «дунькина радость» (карамель в бумажках). Вместо пряников пришлось закупить бич-пакеты Ролтон. С изумлением узнаю от продавщицы, что магазин – государственный, один из двух сохранившихся госмагазинов Пермского края. Потом приходит понимание: Русиново – «зона», покупатели – «спецконтенгент». Поэтому, кстати, нет ничего спиртного, даже пива.

Отплываю в 14-30. Характер реки такой же – повороты, косы, ивняки, луга. Погода переменная, но в целом солнышко. По карте судя, вокруг много озёр-стариц. Делаю вылазку на одно из них. Но порыбачить не удаётся, озеро, заросшее кубышками и рогозом, да и комарья слишком много.

Неожиданно быстро показывается деревня с многозначительным названием Гадья. Вернее их две, разделенных горушкой: Малая Гадья и Гадья. Читавшие «Золото Валькирии» помнят, что тут хранители арийского знания держат резидента для контактов с мирянами. Искать резидента ради любопытства – дело неблагодарное, да и что я ему скажу? Проплываю мимо, совсем рядом столица – Верхняя Колва. Тут якобы 3 магазина, автобус, стационарное электричество, телефон. И большая зона.

Однако времени 21 час, крепко пьяная молодежь на берегу докладывает, что всё закрыто, откроют не раньше 10 утра. Останавливаюсь километрах в 6 ниже деревни и в километре от зоновского «грузового порта». Настоящего, с причалом, грузовым краном, штабелями приготовленных к погрузке досок.

7 июля День восьмой. Ракшер – устье Березовой.
Первый день, когда с утра светило солнышко. Палатка просохла, удалось на ходу просушить верхнюю одёжку. Река всё та же – широкая пойма, меандры, обрывы, песчаные косы. Полуразрушенная деревушка Ракшер. Вот и паром, о котором мальчишки предупреждали, только не в воде – весенним половодьем его не берег выкинуло. Через какое то время – ещё паром, почти перегораживает протоку.

Зоновский катерок в Верх-Колве Паром Ещё паром

На удочку хватают приличные окунишки, голавлик на полкило. Жаль, что ловить много нельзя – не съесть. А выпускать по-буржуйски не позволяет крестьянское происхождение.

Корепино Луга у Корепино

Маленькая деревенька Корепка. Большая и красивая – Корепино. На горе храм. Деревянный. Похоже, что архитектор тот же, что и в Тулпане. Выхожу, снимаю храм и пейзажи. Деревня жилая, даже музыка где-то играет. Но опять прохожих-проезжих игнорируют.

Течение замедляется. Но сие не удручает, пока маршрут проходится значительно быстрей ожидаемого. Да и погода, кажется, наладилась. Решаю встать на устье Березовой.

До устья остаётся метров 300, когда обрушивается кошмарный ливень. Вся сегодняшняя просушка идет насмарку. Под ливнем устанавливаю палатку на высоком луговом мысу между реками. К счастью тут недавно уже кто-то лагерь разбивал, в метровых травах вытоптаны пятаки под 4 палатки, костровище, есть и столик.

В сумерках ливень делает перерыв на полчаса, успеваю сварить сегодняшний улов. Есть приходится уже в палатке – снова ливень на всю ночь и утро. Ночью с Берёзовой вниз прошла моторка. Звук неровный – то глохла, то давала большие обороты. Подумалось, что плывёт крепко пьяный.

8 июля. День девятый. Устье Березовой – Вижаиха
Утром дождь так и не перестал. Старт в 11. Березовая и Колва на вид в месте слияния почти одинаковы. Теперь Колва стала выглядеть солидной рекой, пошире, а главное стремительней. Завалы вдоль берегов гораздо масштабней, не отдельные деревья, а целые участки леса.

Среди валёжника мелькает что-то зеленое. С усилием выгребаю – днище лодки, причем корма подтоплена. Уж не висит ли там мотор, и не эта ли посудина прошла ночью мимо палатки… Но ближе подгрести не могу – течение сильное. Через полкилометра деревня Урцева, сообщаю о лодке аборигенам.

Направо - Березовая, налево - Колва Очередная гроза

Дождь перестаёт. Становится жарко, впервые за маршрут раздеваюсь до футболки. Впрочем, ходят мощные тучи, иногда обрушиваются ливни, потом снова жара.

По левому берегу д. Кикус. Как водится, их тоже два. Ещё один затопленный паром. Мор какой-то на эту технику.

Скачано из Интернета: (автор А.С.П., 2003 г.): Автобус не идёт ни через Корепино, ни через Кикус. Дорогу, прорисованную на карте (вдоль Колвы через все деревни), проехать можно только зимой. А сейчас автобус идёт вдоль Колвы только 20 километров, до посёлка Верхняя Колва, а дальше резко забирает в сторону и делает огромнейший крюк по лесовозкам: 135 километров вместо 70. И вновь сближается с Колвой только в самом Ныробе.

Часовню в Кикусе сможет распознать только намётанный глаз. Невысокое длинное сооружение с нависающей частью над входом – видимо, это было крыльцо. Завершения, естественно, никакого нет, просто двускатная крыша. Похоже, однако, что это не часовня, а церковь: дальняя торцовая стена имеет пятигранное окончание – алтарь. Только какая-то она странная: длинная и очень узкая, в ширину всего метра 3. А в длину – 15. Первый раз такое встречаю.

За Кикусами река петляет ещё энергичней, видимости никакой – по берегам затопленные ивняки. Судя по кустам уровень воды метра на полтора выше обычного. Но, похоже, что весной вода бывает выше метра на 4-5. На такой высоте по прибрежным лесам раскидан плавник. Представить Колву в половодье трудно, весенний сплав тут должен быть оченно интересным. Только вот заброска… Ниже устья Березовой начинаются оборудованные турстоянки. До Вишерки их 2 или 3. Плыву до темноты – погода позволяет, ясно. Несколько раз, испугавшись лодки, бьют хвостами несколькокилограммовые щуки. Ночёвка на высоком обрыве с видом на реку, планирую утром поснимать пейзажи.

9 июля. День десятый
…. Никакой съёмки – туман и мелкий обложной дождь.

Похоже, что непрерывные дожди залили окружающую местность выше горлышка, с берегов в реку обрушиваются довольно приличные водопады. И не по промоинам, а просто с высокого торфяного берега.

Река под прямым углом упирается в скалу Боец. Ну да, по весенней воде этот камешок должен славно сплавщиков бить. Именно тут в Колву впадает Вишерка, вытекающая из Чусовского озера. Особого впечатления не производит, ведь ожидалось нечто равное Березовой.

За поворотом скала Боец Скала Дивий Камень Указатель места высадки к Дивьей пещере

Скачано из Интернета: Кроме Северо-Екатерининского существовал еще один водный путь – с Камы на Печору. Путь начинался от города Чердынь. Весной, как только вскрывалась река Колва, на Чердынской пристани грузили суда и шли вверх по Колве бечевой или на веслах. Затем плыли по Вишерке, Чусовскому озеру, Березовке и Еловке до устья Вогулки, где товары перегружались на небольшие лодки и подвозились к Печорскому волоку протяженностью 4,3 км, проходившему через не большую заболоченную возвышенность водораздел между Камой и Печорой. Сохранился старинный канал (длиной 0,65 км), соединивший Вогулку с бассейном Печоры – с Волосницей. Пользоваться им можно было только весной – в высокую воду. Мелководье и извилистость этих рек заставляли основные грузы доставлять только до Усть-Еловской пристани, а затем везти 40 верст сухим путем до Якшинской пристани на Печоре.

Именно этот путь советская власть решила расчистить при помощи ядерных взрывов. Предполагалось перебрасывать Печорскую воду в Каспийское море. Взорвали пару зарядов, потом проект заглох.

Ну, участок от устья Вишерки до посёлка Вижаиха описывать не стану. Только несколько фотографий. Это самый популярный среди туристов участок Колвы – 22 км симпатичных скал, пещер и памятников природы. Названия общеизвестны: Дивья пещера, Дивий камень, Камень Релка, ручей Алалай, Закаменка, Бобыкчский камень, Колвинский Ветлан… У Дивьей пещеры никто не стоит, противный мелкий дождик, решаю скатиться до Вижаихи.

  Рыбацкий стан Вода из переполненных болот обрушивается в Колву. Рушатся торфяные берега.

За день навстречу попалось 4 перегруженные лодки с «городскими» рыбаками. Верно, на Чусовское пошли, последние годы маршрут стал популярным.

Как-то незаметно к 19 часам пролетаю до Вижаихи. На левом берегу стоят 4 машинки вижаинцев, работающих в Ныробе. Утром наверняка поедут. А мне вечером в Ныробе делать нечего, городок известный и обсмотренный в прошлые годы, автобусы на Пермь сегодня наверняка уже не пойдут, ночлежку искать надо будет. Неспешно спускаю лодку, пакую рюкзак, ставлю палатку. Звоню в Пермь (тут уже Utel работает) .

Скала Колвинский Ветлан Вид от Вижаихи на север Моя снасть после колвинской рыбки

10 июля. День одиннадцатый и последний.
В 6-30 подкатывает бортовой УАЗик с рыбаками. Договариваюсь с водителем и в 7-50 уже сижу в комфортном автобусе идущем в Пермь. Проезжая мимо Камгорта вижу окончание к подготовке Камвы-2009. Кусаю локти – знать бы, ещё один день посплавляться и как раз к открытию оказаться на месте. Тем более что расчетное время окончания сплава – 15 июля. Из-за дождей не было радиалок, течение в Колве оказалось быстрей, чем предполагалось.

Несколько выводов:

  • Дождь на Колве не длится более 14 часов. Правда перерыв между дождём утренним и дождем вечерним невелик. Но он есть. И это радует.
  • Купальник на Колве вещь излишняя, пользоваться оным нерационально. На просушку требуется больше времени, чем длится сплав. И это бодрит
  • Рыба на Колве любит леску поядрёней, крючки помощней. И подсачек!!!
  • А главное: ещё есть дива дивные в Перми Великой. И ради этого – стоит!

Автор: Lifebra


Ещё дневники этого автора
Голосов: 222
Комментарии читателей (10)
Саша (Пермь)
написать
  Re: Евгений (23-08-2013 10:30:29)
здравствуйте хотел узнать больше о дороге
деревня Талово до реки Лыпья хотим зимой на снежиках пробраться. если есть возможность ответить буду блогодарен.
11-11-2013 07:36:53
Евгений
  Re: Андрей (23-08-2013 09:12:36)
Добрый день! С Вишеры, от кордона Лыпья по старой грунтовке. Около 20 км.
23-08-2013 10:30:29
Андрей (Пермь)
написать
Добрый день!
Подскажите пожалуйста как забрасывались в верховья Колвы, выше Дия.
Давно хочу неспеша пройти реку оттуда.
23-08-2013 09:12:36
Сергей
написать
Спасибо всем кто принимал участие в создании ,очень интересно узнать про наш север мало информации
10-01-2013 20:21:47
Татьяна Токарь (Корепино/Соликамск)
написать
Прияно удивлена, читая эту статью. Читаю - вспоминаю - радуюсь.Ведь я сама из деревни Корепино, что на реке Колва. Очень приятно читать отзывы о своей стороне, обидело, что в Корепино вы не с кем не пообщались, когда наша семья Токарь там жила (сейчас ездим раза 2-3 в год зимой и обязательно летом), мы охотно общались с призжими. В это лето везу своих друзей на сплав и рыбалку по Колве, задержимся в Корепино. Хочеться сказать автору СПАСИБО за несколько строк о моей Родине.
29-04-2012 20:18:01
Сергей (Пермь)
написать
Не совсем понятно место старта - В точку "19 км выше впадения р. Сурья" можно попасть только с камня Водораздельный (597.1 м) через Вишерский заповедник. От хребта Березовский Камень до указанной точки не менее 60 км по глухому лесу, да с лодкой на горбу мероприятие маловероятное
24-05-2011 16:04:51
Сергей (Пермь)
написать
  Re: Василий (02-07-2010 12:18:41)
от кордона "Лыпья" заповедника Вишерский до Колвы 20 км по проходимой пешком грунтовке.
24-05-2011 15:48:42
vkoksh (Пермь)
написать
Да уж, неплохое описание. Не достаёт только возможных вариантов заброски. Говорят, с Верхней Колвы можно заброситься на авто, но как до Верхней Колвы? Вроде можно с Валая, но чем (УАЗ, КамАЗ...) и какая там дорога? Слышал раньше раз в неделю с В.Колвы ходил КамАЗ (типа вахтовки), но есть ли сейчас это сообщение, как и где узнать? Подскажите, заранее благодарен.
23-08-2010 11:34:00
Наталья (Пермь)
написать
Сплавлялись по Колве с 15.07.2010 по 24.07.2010. Были в деревне Сусай. Там действительно проживает один человек - Олег Собянин, очень интересный и гостеприимный мужчина. Наша группа провела с ним 1,5 дня. Олег много рассказывал о своей жизни и достопримечательностях.
В дневник похода "Колва. От верховий до Ныроба" пообещали внести поправку, "некий рыбак" заменить на "Олег Собянин".
03-08-2010 18:56:32
Василий (Пермь)
написать
Очень интересный поход и места. Вопрос один как добирались на точки начала сплава. Если пешком то откуда? Спасибо
02-07-2010 12:18:41
Скиталец - сервер о туризме и путешествиях Rambler's Top100 ПИШИТЕ НАМ
Last modified: December 01 2021 15:16:54
Яндекс.Метрика
© 2002 tourclub-perm.ru   В случае перепечатки материалов сайта активная гиперссылка на tourclub-perm.ru обязательна