ПРИЭЛЬБРУСЬЕ, 2-18 СЕНТЯБРЯ 2008

 
ФОТО <2>   Участники
Просмотров: 7440  |  размещен 11.10.2008
Ещё дневники этого автора


МАТЬ-КОМАНДИРША И СЕМЕРО ТУРИКОВ

дневник похода: Приэльбрусье, 2-18 сентября 2008

Центральный Кавказ: Приэльбрусье и Эльбрус, 2 к.с.
записки участника-графомана

Вообще-то первоначально нас должно было быть девять, но перед самым началом похода у одного из заявленных участников группы появились неотложные дела на работе, и нас осталось восемь. Ну и ладно, решили мы, не на перевал Дятлова собираемся… Вот кто остался в итоге. Маша – мать-командирша.

Наташа – завхоз, а по совместительству – еще и неофициальный главный консультант руководителя; имеет опыт руководства горными двойками, а в части владения ТГТ, пожалуй (чур, ногами не бить!) Машку превосходит; отработка участниками некоторых практических навыков при подготовке к походу осуществлена под ее непосредственным руководством.

Сергей (Борисыч) – Наташин отец, турист с многолетним стажем; по его словам, в этом походе осуществилась его давняя мечта сходить не руководителем, а рядовым участником; кстати, именно с его легкой руки за Машкой закрепилось ее прозвище…

Прочие участники: Артем (опыт 2 г.у.; это он предложил Марье идею сходить в сентябре в Приэльбрусье), Саша (2 г.у., наш музыкант и певец, кстати, с муз. образованием; гитару, разумеется, мы с собой не брали, но иногда он баловал нас акапелльным пением), Андрей (в горах впервые, зато имеет опыт работы в промышленном альпинизме; дипломированный педиатр, поэтому в походе тащит аптечку и исполняет обязанности медика), Аня (как бы «процентщица»; в клубе уже давно, но это ее первый категорийный поход в горах) и автор (вроде не совсем «процентщик», если верна информация, что для подтверждения опыта горные, пешие и лыжные походы до 3 к.с. включительно могут взаимно зачитываться).

Часть I (спортивно-туристская)
Кольцевой маршрут: долина реки Адылсу (а/лагерь «Шхельда») – а/л Джан-Туган – пер. Койавганауш (1а, 3500 м) – долина реки Адырсу – пер. Джаловчат (1б*, 3270 м) – пер. Курмычи (1б, 3340 м) – вершина Курмычи (1б, 4040 м) радиально – а/лагерь «Шхельда»

Сразу оговорюсь, что изначально руководитель предполагал пройти более «правильный» и «спортивный» маршрут; в частности, «кольцо» планировалось замкнуть, уйдя с перевала Курмычи через вершину одноименной горы на перевал ВЦСПС… А далее и вовсе продолжить поход, пройдя через перевал Ирик-Чат и траверсировав южный склон Эльбруса до Приюта Одиннадцати (разумеется, с последующим восхождением на вершину – как же без этого)… Но в итоге все вышло… гм… несколько иначе… Хотя на вершину Эльбруса некоторые из нас все же сходили…

Описание дороги от Перми до Нальчика я опускаю, оговорюсь лишь, что мы ехали с пересадкой в столице, где в ожидании поезда Москва - Нальчик пришлось провести почти целый день (не без некоторой пользы для некоторых участников).

День 1 (2.09.08). Зеленая стоянка-гостиница
На железнодорожном вокзале в Нальчике нас встречают представители местной турфирмы. Получив у них заранее заказанный пропуск в погранзону, грузимся в пассажирскую «Газель» и отправляемся к начальной точке нашего маршрута – в альплагерь «Шхельда». По дороге проезжаем мимо скал, на которых, если не врет местная легенда, снималась сцена для «12 стульев» с отцом Федором, вероломно похищающим у концессионеров провизию. Останавливаемся и взбираемся наверх; кто-то орет: «Снимите меня отсюда!!! Я отдам колбасу!» Далее – город Тырныауз (во времена СССР здесь работал вольфрамомолибденовый горно-обогатительный комбинат): несколько необычно смотрятся многоэтажки в горном ущелье…

Проезжаем пост ГИБДД. Водитель, грустно вздохнув, выходит из автомобиля с загадочным комментарием: «Ну, вы все в курсе, наверное: обычная процедура», а вернувшись, продолжает, кивнув головой в сторону людей в мундирах: «Видите, какие они у нас отъевшиеся, холеные».

Наконец, въезжаем в пограничную зону; проверка документов – и мы на месте. Выгружаемся, вынимаем из рюкзаков часть продуктов и газа, которые планируем оставить до завершения кольцевого маршрута. По возвращении с кольца в альплагере за хранение «закладки» с нас берут символическую сумму в размере 20 руб. в сутки.

Начинаем движение по дороге, идущей вверх по течению реки Адылсу; дойдя до ближайшего отворота, обнаруживаем, что сделали ошибку: Машка почему-то считала, что именно здесь расположен отряд поисково-спасательной службы МЧС (нам нужно зарегистрироваться), на самом же деле спасатели базируются в «Шхельде». Решаем разделиться: Маша с Натальей оставляют рюкзаки и бегут назад, в то время как одни члены группы дожидаются их, а другие потихоньку продолжают двигаться вперед по дороге… Вскоре на одном из поворотов видим пушку (кажется, зенитку; вероятно, она используется в качестве противолавинной); далее дорога приводит нас к базе Джан-Туган, принадлежащей МГТУ им. Баумана (кстати, это та самая контора, в стенах которой разработан наш пермский «робот-полицейский») – некоторые группы забрасываются на автотранспорте до этой точки. Рядом – таблички, вывешенные МЧС, предупреждающие о том, что в долине реки Адылсу запрещается становиться лагерем ввиду опасности прорыва расположенного в ее верховьях ледникового озера. Продолжаем движение по тропе; проходим мимо столба со стрелками-указателями, дающими представление о направлении движения в сторону некоторых местных туристских объектов (Зеленая гостиница, ледник Кашкаташ, Турьи озера и т.д.). Наша тропа, идущая вдоль правого берега реки, местами заставляет использовать свободное лазание (несложно, но не очень приятно: стоит допустить ошибку – и можно улететь вниз с узкой полочки). Через некоторое время тропа переходит на левый берег (по большим каменным глыбам, лежащим в русле наподобие моста; кстати, в этом месте натянуты «перила» из толстой проволоки). Еще немного – и мы на месте, в т.н. Зеленой гостинице; кое-кто машинально называет это место зеленой стоянкой – видать, у кого что болит… Высота над уровнем моря – порядка 2600 метров. Раньше здесь находился пограничный пост, а сейчас стоит лишь гляциологическая станция МГУ. Один из студентов-практикантов со станции оказался знакомым наших руководителей – они встречались в прошлом году на Кодаре; вот уж воистину, тесен мир… Ставим лагерь, идем на разведку в сторону завтрашнего перевала. Машка также успевает сбегать к берегу озера – того самого, которым нас пугали развешанные спасателями таблички.

Пока все идет нормально, только вот Александр чувствует легкое недомогание (возможно, это – индивидуальная реакция на набор высоты)… Да еще у Машки приключается беда – без видимой причины включился сигнал на наручных часах с будильником. Мирные переговоры с прибором успехом не увенчались, а вскрыть его без часовой отвертки не представляется возможным, поэтому приходится угомонить шумное устройство резким ударом о камень; самое смешное заключается в том, что после подобной жесткой процедуры замолчавшие часы без нареканий работали в течение всего похода…

Подъем на Койавганауш

День 2 (3.09.08). «Койавганауш» в переводе с балкарского – «ж@па»?
В районе 6-45 начинаем движение в сторону перевала Койавганауш. Пройдя несколько сот метров вдоль левого берега Адылсу до впадения в нее справа небольшого водопадика, перескакиваем на противоположный берег реки и отыскиваем начало тропы, поднимающейся вверх вдоль упомянутого притока. Я не преследую цели дублировать существующие технические отчеты, поэтому здесь и далее не фиксирую крутизну склонов, километраж etc, равно как и точное ходовое время (последнее бессмысленно, т.к. группа у нас подобралась крайне разношерстная в плане ОФП, и впередиидущим регулярно приходилось подолгу ждать, пока подтянутся отстающие). Оговорюсь, что почти на всем протяжении подъема нам удавалось отыскивать тропу, местами обозначенную турами; некоторые, скажем так, проблемы у нас начались после прохождения небольшого снежно-ледового участка (там сейчас почти все растаяло), в нескольких сотнях метров от седловины перевала: путь непосредственно к перевалу ведет по весьма неприятному осыпному склону; к этому моменту даже самые отъявленные пофигисты по указанию Машки надевают-таки каски (несмотря на то, что кое у кого от этого якобы… болит шея). Подъем сопровождается регулярно повторяющимися предупреждающими окриками «камень!», взаимным переругиванием, возмущенно-обиженными возгласами типа «Чего из-под тебя сыплется?!!!» и непрекращающимися попытками Машки заставить группу идти плотной цепочкой, без опасных разрывов между участниками… Вот до седловины – менее 300 м по горизонтали (по навигатору); куда двинуться? Прямо над нами – взлет, ведущий под какой-то перевал, и еще одна седловина просматривается дальше (левее); сколь-нибудь очевидных троп нигде не видно; вроде по описаниям надо двигаться к «крайнему левому» перевалу, ползем туда… Именно ползем, не идем; очень медленно и с немалыми усилиями движемся серпантином, пытаясь не уехать вниз по сыпухе и, главное, не завалить друг друга крупными камушками; наконец, вползаем на седловину; переглядываемся и вопрошаем друг друга: «И это – 1а?»

На перевале Койавганауш

Убеждаемся по GPS-навигатору, что вышли на то же место, через которое прошел этим летом т/к «Меридиан». Снимаем с тура записку, устраиваем небольшую фотосессию и приступаем к спуску. А хрен, между прочим, оказывается не слаще редьки: на противоположном склоне – все та же неприятная сыпуха. Так получилось, что на спуске мы разделились на маленькие группы – и ждем друг друга: сначала спускается одна пара-тройка, потом следующая… Идущий последним Сергей Борисыч опытным взором отыскивает едва заметную тропку и предлагает двигаться туда – там спуск явно несколько безопаснее. Я внемлю его совету и, подобравшись поближе, вместе с ним пережидаю, пока идущие ниже выйдут из «зоны обстрела», чтобы продолжить спуск по более удобному пути. Наташка игнорирует его совет и уходит вниз. «Ну и дура», – беззлобно ворчит вслед ей отец. Ждать пришлось долго – Борисыч и я, плотно упавший ему на хвост, дождавшись своей очереди, спускаемся существенно быстрее наших товарищей; наконец, все собираются внизу, возле ледника. Снова возмущаемся, дескать, что, это в самом деле – препятствие 1а??? Машка припоминает: один из участников «Меридиановской» группы, прошедшей нынешним летом этот участок, при слове «Койавганауш» как-то подозрительно ехидно заулыбался…

…За хребтом (с территории Грузии) раздается короткая канонада, похожая на залп какого-то ракетного комплекса (при этом звуков взрывов не слышно); что, снова война? Сотовая связь не работает, так что последние новости нам недоступны…

Времени на перевале мы потеряли немало, световой день завершается. Бежать вниз до ближайшей удобной стоянки? Можем успеть, а можем и не успеть, а шарахаться здесь в темноте как-то не в кайф, ввиду чего принимаем решение разбить лагерь прямо на леднике; отыскиваем небольшую площадку между трещинами и ставим палатки…

День 3 (4.09.08). Строптивый рюкзак
Начав движение утром, быстро сбрасываем высоту. Пройдя вдоль ледника, оказываемся в долине Адырсу; в нескольких местах попадаются удобные площадки для палаток – накануне мы не дотянули менее километра. Далее нас ведет вниз хорошо набитая тропа, идущая вдоль левого берега Адырсу. Спуск абсолютно несложный, и группа начинает сильно растягиваться. По дороге любуемся окрестными пейзажами; внизу, на противоположном берегу реки, угадывается автомобильная дорога и какие-то строения – вероятно, альплагерь Уллу-Тау… Передохнув несколько минут на одном из участков, собираюсь продолжить путь, как вдруг меня привлекают какие-то вопли; присмотревшись к стоящей в нескольких сотнях метров от меня фигуре, понимаю, что это, кажется, отставшая от нас мать-командирша… Какого хрена она делает внизу, у реки??? Может быть, тропа где-то разделилась, и она так быстро сбросила высоту (мы в это время траверсируем склон)… Стоящий неподалеку Артем соображает быстрее меня: «Она, наверное, рюкзак уронила – надо сходить на помощь». Тяжело вздохнув, вновь скидываю свой рюкзак и достаточно быстро спускаюсь по травянистому склону в направлении Машки. «Что с тобой, мать?» – интересуюсь я, достигнув берега. «Рюкзак упал!» – жалуется Маша. «Остановилась передохнуть, сняла рюкзак, на секунду отвернулась – а он уже катится по склону; я так бежала, так бежала – боялась, он улетит в реку и его унесет потоком», – поясняет она. К слову сказать, рюк действительно долетел до реки и даже успел слегка намокнуть. «Я вам кричала, чтобы вы с тропы мои палки подобрали – их уже Сергей Борисыч взял; но раз уж ты спустился – помоги мне найти поварежку, она где-то там от рюкзака отлетела», – поясняет Марья, указывая рукой вверх. «Нет уж, кухонную утварь сама ищи, а я, так и быть, выволоку наверх твой баул, у меня это быстрее получится», – предлагаю я. Завершаем спасательную экспедицию (блин, подниматься – не спускаться, тем более с рюкзаком) и продолжаем движение по тропе.

Окончательно спустившись в долину, готовим обед и слегка приводим себя в порядок, пользуясь близостью речки. Дежурящий Андрей недоумевает: «Как так, на обед в одном мешочке сложены разные суповые пакеты?» Смеемся: «Постой, так ты же сам готовил суповые раскладки, когда мы собирались на квартире у Натальи разбираться с провизией». «Ну да… Так там на всех пакетиках было написано: «суп «Дачный»… Я тогда подумал - они все одинаковые».

После обеда продолжаем движение; у спасателей отряда «Уллу-Тау» мать-командирша выясняет особенности дальнейшего маршрута; в отряде не только дали необходимые пояснения, но и напоили Машу чаем. Нужная нам тропа, ведущая к перевалу Джаловчат, берет начало недалеко от моста через Адырсу, поднимается вверх слева от недействующей канатной дороги и быстро выводит нас выше границы зоны леса. На одном из участков, помеченных туром, тропа круто уходит вправо, по осыпному склону выводит на вершину небольшого гребня и далее проходит по этому гребню, а примерно через полкилометра вновь сворачивает вправо и выходит на еще один гребень, по которому доходит до скального массива, имеющего форму зуба (этот ориентир был виден еще внизу, в долине Адырсу). Наконец, тропа, хорошо маркированная турами, приводит нас к т.н. «озеру» (при этом упомянутый «зуб» остается сзади и чуть слева от нас). Все, очевидно, подъем на сегодня закончен: передо мной – ровный глинистый участок, в центре которого – нечто, в описаниях именуемое горным озером; если быть точным – озеро из-за уменьшения объема воды как бы распалось на несколько лужиц и рукавов-ручейков (водоем проточный, с одной стороны сюда впадает стекающий с гор ручей, с другой – вытекает водопад). Первым появившись на этом участке, вспугиваю нескольких гуляющих неподалеку коз. Подошедшая через некоторое время мать-командирша подтверждает, что на сегодня ходовая программа закончена: вчерашнее отставание ликвидировано, мы вновь идем в графике.

Разбиваем лагерь. Темнеет. Первая звезда (скорее, планета) вспыхивает на небосклоне настолько близко к краю скального гребня, что я поначалу принимаю ее за свет чьего-то «налобника»: «Надо же, откуда на вон том гребне взялись люди?»

День 4 (5.09.08). Лето закончилось
Обходим наше «озеро» и движемся в направлении перевала Джаловчат. Минут через 30 – 40 нас застает солнце, оно очень красиво восходит в это утро; из-за гор вылезает маленький фрагмент солнечного диска – очень похоже на то, как это происходит при переходе солнечного затмения из фазы полного в фазу частичного: только что солнце находилось за горами – и вдруг словно кто-то щелкнул гигантским выключателем, и вот уже из-за гребня в глаза бьет слепящий свет… И почти мгновенно становится теплее (скидываем с себя лишнюю одежду), а в соседнем кулуаре с устрашающим грохотом начинают сыпаться камни…

У озера под перевалом

Продолжаем движение; тропа маркирована, кое-где – турами, а кое-где – извините, козами. Вновь, по своему обыкновению, растягиваемся, а потом ждем отстающих. На одном из переходов нагоняю Наташку: казалось бы, только что скинула рюкзак и присела – а уже прихорашивается, красит губы мажется гигиенической помадой… Подошедшая мать-командирша, скинув груз, вскоре выдает: «Что-то у меня рюкзак не очень устойчиво стоит». «Э-э-эээ!!! Уронишь снова – я больше за твоим рюкзаком не побегу», – предупреждаю я, поглядев вниз…

…Подходим к небольшому каньону; на месте растаявшего снежника (указан в описании) – два небольших озерца. До перевала – 850 метров по горизонтали (данные GPS-навигации). Очередной привал, кто-то слегка массирует себе ногу. «Уйди, молочная кислота», – комментирует происходящее Сашка. «Могу раскрыть маленькую тайну», - встреваю я. «Боли в мышцах после физической нагрузки не связаны с накоплением молочной кислоты… Ну или почти не связаны». Шепотом: «…основная причина болезненности - микроразрывы мышечных волокон». Андрей пытается возражать, и мы обмениваемся краткими соображениями по предмету. Наконец, несколько утомленный дискуссией, привожу главный аргумент: этого мнения придерживается профессор Б. По лицу Андрея пробегает улыбка: профессор – дама, безусловно, весьма ученая, доктор наук и т.д., но, помимо этого, известна также тем, что в состоянии обострения творческого подъема, бывает, метает в своих ассистентов различные твердые предметы и совершает иные экстравагантные поступки… Посмеявшись над общими воспоминаниями, движемся дальше.

Путь к перевалу Джаловчат На перевале Джаловчат

Путь к перевалу нельзя назвать легким. Как и накануне, попадаются весьма неприятные осыпные участки, а еще мы умудряемся напороться на подъем, требующий свободного лазанья… причем в очень неподходящем месте: сорвешься (тьфу-тьфу-тьфу) – и с большой долей вероятности все закончится тем, что в судебно-медицинской практике обозначается термином «падение с большой высоты». Спасибо Андрею – пройдя этот участок впереди меня, помог мне парой советов и даже слегка подстраховал…

Наконец, добираемся до седловины. Небольшой отдых… Чем это так противно запахло? Тьфу, это кое-кто закурил («В лесу было накурено» - всплывает в памяти заголовок сборника Валерия Зеленогорского). Окидываем взором противоположную сторону – и достаем веревки: по описаниям наших предшественников, спуск с перевала возможен путем траверса покрытого снегом склона, однако в данный момент перед нами – обледенелый склон без малейших намеков на снег (заснеженные участки начинаются ниже – как-никак, внизу нас ждет закрытый ледник). Организуем страховку и перила (веревок у нас хватает), надеваем системы и кошки – и начинаем спуск. Внизу видна хорошая такая трещина – хорошо, что длины веревок оказывается достаточно, чтобы ее проскочить... На удивление, перила почему-то оказываются на несколько метров длиннее страховки, хотя предполагалось, что обе веревки – «полтинники». Очередь доходит до меня; спускаюсь… Предупреждающий окрик – вверху, несколько в стороне от меня, по склону катится крупный камень… Весело… Дохожу до конца страховочной веревки, выстегиваюсь… «Страховка свободна!»; еще несколько метров спускаюсь на «восьмерке»… Все, я внизу… «Перила свободны!» Достаю ледоруб и выхожу на ледник, к уже спустившимся товарищам… Собираемся, организуем две связки и начинаем движение по закрытому леднику. Мать-командирша ведет первую связку… а сзади периодически слышится что-то типа «Эй, гражданина, ты туда не ходи, ты сюда ходи!». Машка нервничает: она одна, а советчиков – много. Наташка вмешивается: «Маша, ты не слушай никого: ты же руководитель… Вот и принимай решение… Если группа выживет – значит, ты все правильно сделала».

На спуске На спуске Прощай Джаловчат

Со скал, расположенных по обе стороны от ледника, регулярно валятся камни. Интересно, есть здесь где-нибудь безопасное место? А вот, кстати, и он, подходящий для стоянки участок ледника: до скал достаточно далеко, как и до скоплений ранее свалившихся сверху камней – стало быть, до нас, скорее всего, ничего не долетит. Останавливаемся; до конца светового дня еще несколько часов, вроде бы можно (и нужно) еще двигаться… Кто-то из утомившихся за день участников группы советует: «Машка, укажешь в техническом отчете, что ввиду резкого ухудшения погоды группа, выбрав безопасное место для ночевки, прекратила движение, не дожидаясь окончания светового дня…» Накаркали, блин… Она и вправду… того… резко ухудшилась: пока мы с Машкой собирались связаться и вдвоем сгонять налегке вперед, на разведку – откуда-то спускается туман… А вскоре начинает валить снег; последнее обстоятельство было прокомментировано командиром так: «Радуйтесь: если бы мы были ниже – было бы хуже: пошел бы дождь». Видимо, на этом «лето» для нас закончилось. Разбиваем лагерь; распаковываем рюкзаки. Не обходится без маленького происшествия - у Натальи уносит ветром спальник, впрочем, недалеко – в ближайшую трещину, достаточно широкую для того, чтобы задержать мешок, но, к счастью, достаточно узкую, чтобы не дать ему провалиться вглубь…

Ночной гость

Во время ужина Наталья с таинственным видом убегает к своему рюкзаку, а затем возвращается, держа в руках… сахар… Ну нифига себе… вроде договаривались ограничиться сахарозаменителем, не таскать лишний вес… Впоследствии нам раскрывают тайну: сахар «не наш», Наташка нашла его (не то один, не то два кг) сегодня на вершине перевала – кто-то из наших предшественников, по всей видимости, устраивал там перекус, после которого умудрился забыть часть своих припасов…

Сидя в «штабной палатке», обсуждаем, что будем делать в ближайшие дни, если погода и вправду всерьез испортится; сидеть ждать улучшения – времени жалко; идти через вершину Курмычи – в непогоду мы точно там не пройдем. Пытаюсь подбросить руководству мысль, что можно бы для начала сбегать в сторону вершины в радиалку, заодно обстановку разведать, а может быть, и веревки кое-где навесить в случае нужды… Наташку чуть не передернуло – не хочет она дважды ходить в одно и то же место; так и не договорившись ни до чего конкретного, расходимся по палаткам: с дальнейшей тактикой будем определяться завтра…

Ночью, похоже, природа устраивает репетицию конца света: снаружи завывает ветер, на палатку с шумом сыплется какая-то снежная крупа, сверкают молнии и гремит гром, а со скал в неприятной близости от лагеря с поражающим воображение грохотом обрушивается несколько камнепадов…

Утро под перевалом Курмычи Утро под перевалом Курмычи

День 5 (6.09.08). Три девицы, не считая еще одного туриста, или маленькая истерика на большой горе
Нынче мы с Марьей дежурим. Выхожу из палатки – и первым делом проваливаюсь в присыпанную выпавшим за ночь снегом трещину, разделяющую соседние палатки (впрочем, делаю это лишь одной ногой, да и то не сильно).

Природа, казалось бы, решила сменить гнев на милость: ветер стих, осадки прекратились, видимость хорошая, и мы совсем уже было намылились продолжить движение через перевал (заметьте, уже лишь через перевал: вроде как за ночь мать-командирша окончательно решила, что вершина Курмычи нам не по зубам). Но вскоре вновь начинается снегопад, и мы прячемся по палаткам. Затем вновь распогодилось, да еще как – но Машка предполагает, что на крутом спуске с перевала нас ждет сейчас каша из свежевыпавшего снега, и рациональнее подождать, пока он полностью растает. Ждем. Снова какие-то «непонятки» с погодой… Одним словом, когда через несколько часов вроде как снова проясняется, идти куда-то с рюкзаками уже поздно: наверняка не успеем спуститься… Но почему бы тогда не сделать радиальный выход на вершину Курмычи – на это ведь времени еще должно хватить? Расслабившийся от временного безделья народ начинает отмазываться: у кого-то типа нога болит (с чего бы это?), кому-то просто в лом переться на чутырёхтысячник… Идем вчетвером: мать-командирша, Наталья с Аней и я. На подходе к перевалу вспоминаем, что мои и Машкины документы забыты в лагере – в отстегнутых клапанах рюкзаков; Аня хвастается, что ее паспорт при ней, на что Машка злорадствует: «А что толку с твоего паспорта? Нашего общего пропуска в погранзону у нас все равно с собой нет – я его вместе со своим паспортом оставила».

По дороге Марья ворчит: «Ну что за люди подобрались, как с ними идти по запланированному маршруту… Акклиматизации – ноль; вот дождутся, на Эльбрус не возьму».

На перевале Курмычи Спуск обратно

Погода все же очень неустойчива: стоило нам выйти из лагеря – и нас настигает туман; ладно, решаем мы, на вершину не пойдем – добежим хотя бы до перевала… Однако, очутившись на перевале (до него, оказывается, совсем недалеко), наблюдаем некоторое улучшение видимости, и вновь склоняемся к первоначальной мысли сходить на вершину… Дорога идет вдоль длинного гребня и сопровождается умеренным набором высоты. Потихоньку идем… идем… идем… Временами видим перед собой вершину, увенчанную крестом… И не доходим: в один прекрасный момент, прикинув уже затраченное на дорогу время и ориентировочное расстояние до вершины, а также приняв во внимание крайне неустойчивую погоду, мать-командирша решает, что до конца светового дня нам не обернуться, и нужно поворачивать назад. Наталья, настроившаяся на посещение вершины, не в силах перенести сокрушительный удар судьбы, и выдает нам небольшую истерику: сначала пытается оспорить решение Машки, затем высказывает вслух некоторые мысли о нашей группе, жалеет, что пошла с нами, а не поехала в какой-нибудь альплагерь и, наконец, сев в сторонке, заливается горькими слезами. Машка садится рядом – всплакнуть за компанию; интересно девки пляшут… Что это у них, «горняшка» так проявляется? Кстати, высота – под четыре км (3940 м. по навигатору), так что вполне возможно… Ладно хоть мы с Аней адекватны (вроде)… К счастью, слегка проревевшись, девицы берут себя в руки, и мы идем назад. Машке становится тяжело идти – видать, и вправду, горная болезнь; остальные, к счастью, чувствуют себя хорошо, и мне приходится то и дело останавливать впереди идущих возгласом «Насяльника отстает»…

В лагере разыгрывается небольшой спектакль: сидя в нашей палатке, краем уха слышу, как Наташка отчитывает оставшихся коллег: выясняется, что мужики не зря провели время и в наше отсутствие полностью опустошили запас медицинского спирта в походной аптечке. Машка тоже недовольна… «Мать, а нафига мы его, спирт этот, вообще таскаем с собой?» – меланхолично вопрошаю я. Машка в недоумении: «Ну, как зачем? Так положено. Другие же берут зачем-то». Позволяю себе легкий стеб: «Вот-вот, «зачем-то». Ты Н. Фоменко еще процитируй: «Алкоголь полезен: миллионы мужчин не могут ошибаться». Мало ли кто что с собой берет? Ты бы еще вспомнила один авторитетный в нашем городе турклуб, в котором этиловый спирт чуть ли не в продуктовую раскладку «зачем-то» принято включать».

Кстати, в конце похода Наташка раскрыла нам «военную тайну»: помимо «общественно-аптечного», кое-кто взял с собой в поход еще… 2,5 литра спирта… медицинского (96%)… так сказать, «личного»… Я до сих пор немного… хм… под впечатлением…

День 6 (7.09.08). Инцидент исчерпан
Утром Саша, неудовлетворенный тем, как его обогревает в спальнике лежащая рядом мать-командирша, отпускает, по своему обыкновению, несколько плоских шуток в ее адрес, типа «Маша: три рубля – и наша». А мерзнущий Андрей интересуется, много ли нам еще осталось холодных ночевок, чем чуть не до колик смешит командиршу; нахохотавшись, та объясняет, что наши ночевки в палатках и спальниках холодными не являются по определению. В соседней палатке туго приходится и Ане: мужики ее кладут между собой, в середину «комбайна», да вот беда: прямо по центру проходит соединяющая спальники «молния», и она (застежка) все время расходится… Одним словом, по окончании похода большинством голосов было решено, что брать с собой сдвоенные спальники было ошибкой; небольшая экономия веса не стоила такой жертвы: ночевки в индивидуальных спальных мешках, безусловно, были бы более комфортны для большего числа участников…

Снимаемся. Саша, складывая дугу палатки, возмущается: звенья смерзлись. «А ты лизни», – предлагает Машка, вероятно, намекая на ключевую фразу из любимого Сашкиного анекдота.

На перевале Курмычи Дорога на вершину Дорога на вершину На вершине Курмычи

Смирившись с тем, что пройти через вершину Курмычи не удастся (ну как туда переться с тяжелыми рюкзаками, если народ накануне не осилил этот путь налегке, а половина группы и вовсе отказалась идти), Машка решает вести нас через перевал вниз, в долину Адылсу. Замкнем «кольцо», а там посмотрим по ситуации, как дальше спланировать маршрут. Но погода как будто налаживается, из-за облаков появляется солнце, поэтому, дойдя до перевала, принимаем совершенно иное решение: сейчас ставим наскоро одну палатку, куда скидываем для просушки вещи (вечером разобьем здесь лагерь для ночевки), и делаем-таки радиальный выход на вершину. Двое участников вновь отказываются от восхождения, а остальные идут на в. Курмычи. Машку накануне колбасило с ее «горняшкой», а сегодня, похоже, «поперло»: видать, акклиматизировалась. Она идет впереди, причем весьма шустро, Наташке даже приходится сделать ей замечание: «Сбавь темп, ты сейчас загонишь всю группу». В сравнении со вчерашним днем движемся на удивление быстро. Перед самой вершиной необходимо спуститься на несколько десятков метров вниз, к своеобразной седловине; оглядываемся, чтобы оценить скалы в плане возможности организации страховки – и обнаруживаем петлю, оставленную нашими предшественниками. «Вешаемся» и спускаемся; внизу – закрытый ледник и небольшое озерцо, покрытое тонким слоем льда; проходим вдоль ледника по скалам и лезем вверх по склону. Еще несколько минут – и мы на вершине (4040 м): вчерашний инцидент исчерпан. На горе, как я уже упоминал, стоит крест (крепкий деревянный крест с несколькими иконами на нем), а в туре лежит записка, оставленная группой каких-то, если мы правильно поняли, «православных альпинистов»; надо же, Курмычи – место паломничества христиан… Любуемся окрестностями (к этому времени совсем распогодилось, видимость вполне удовлетворительная), съедаем шоколадку, а кое-кто… снова курит… К вопросу о курении: уже внизу Сашка выдает следующий опус: «А что такого? Гипоксия усиливается? Значит, покурить на высоте четыре км – это все равно что подняться на четыре с половиной! Стало быть, я в итоге лучше акклиматизируюсь».

Поднимаясь от седловины, наблюдаю, как замечательно жумар двигается по мокрым перилам… в обоих направлениях… Собираемся наверху, ждем товарищей и обсуждаем между делом зажим и веревку… Кстати, выясняется, что веревка-то – динамическая; на вопрос «а нафига?» поднявшаяся к нам мать-командирша вразумительного ответа дать не смогла…

Стоянка на перевале

По дороге назад, во время небольшого привала, Машка чуть не давится карамелькой; закашлявшуюся командиршу по очереди дубасят кулаком по спине оказавшиеся рядом члены группы, начиная с Андрея; наконец, Марья прокашлялась… «Вот ведь облом, не все успели», – слышится Сашин комментарий.

Вернувшись, наперебой делимся впечатлениями с оставшимися в лагере товарищами (главное из которых – «Мы чуть не потеряли командира», «Маша… поперхнулась» и т. д…); Андрей вносит ясность, лаконично поясняя: «Маша чуть не аспирировала конфету».

Спустившись к перевалу, напоминаю Маше, что мы накануне «облизывались» на соседний «пупырь», дескать, не залезем на вершину Курмычи, так может быть, хоть на него по быстрому сгоняем: близко, наверняка несложно и в то же время достаточно высоко, так что какая-никакая, а акклиматизация. Это вроде как Узловая вершина хребта Адылсу. В итоге решаем, что на эту вершину схожу я один – остальным лень… «Смотри, до темноты возвращайся», - напутствует меня Машка (до вечера – еще часа четыре); уже вернувшись назад, со смехом вспоминаю это напутствия и свои приготовления: фонарь, навигатор (!), бутылка с водой… Почему со смехом? Я вскарабкался на эту горку минут за 10-12; в последний момент туда же решает прогуляться и Андрей, так что мы сбегали вместе, наперегонки; победила молодость – мой спутник обскакал меня примерно на полминуты. Снимаем записку, я графоманствую – оставляю в туре свою, где, в частности, отмечаю, что восхождение совершила группа из 2 человек из состава команды из г. Перми; остальные участники похода «забили» на мероприятие, мотивируя это утомлением после недавнего восхождения на в. Курмычи.

Вечером по очереди ходим смотреть на баранов, стадо которых базируется поблизости (сказать, что они здесь пасутся, наверное, было бы преувеличением: есть на этой высоте, среди камней и снега, совершенно нечего). Заодно убеждаемся, что спуск нас завтра ждет очень веселый…

Стоянка на перевале

День 7 (8.09.08). Нарушители режима
Утром начинаем движение в направлении долины Адылсу. Впереди – затяжной спуск по сыпухе; троп нет, кроме бараньих – сбрасываем высоту, двигаясь наугад… В зоне альпийских лугов начинается выполаживание, а затем появляется хорошо натоптанная тропа. По своему обыкновению сильно растягиваемся; так, когда все собираются вместе на берегу Адылсу, Марья вспоминает: «Сверху далеко вперед видно; я пока шла – все никак не могла понять, что ты там внизу делаешь так долго, почти час, на одном месте». А я ничего такого и не делал, просто поедал малину, к зарослям которой нас вывела тропа…

Собравшись и перекусив, продолжаем движение по уже известному нам маршруту – в сторону а/л «Шхельда». Проходим мимо одного из кафе; стоящий рядом хозяин обращается к нам: «Вас ведь всего восемь человек? Ваши товарищи, которые шли впереди, сказали, что вы все вместе придете на ужин… Вино заказали… Можно шашлык пожарить». С Машкой чуть не приключается истерика: «Какое вино?! Им нельзя пить, они спортсмены!!! Они у меня завтра на 3800 должны подняться!»

Собравшись вместе, все же решаем, что можем себе позволить полтора литра красного домашнего вина на восьмерых. Закидываем рюкзаки в комнаты: Машка сторговалась с персоналом лагеря, и за проживание в домике с нас взяли лишь стоимость проживания в собственных палатках – по 50 руб. с носа. Идем ужинать; навстречу нам из кафе выходит посетитель с большим очень большим кинжалом; зрелище несколько необычное – приходится даже напомнить удивленным товарищам, что по действующему законодательству холодное оружие, являющееся элементом национального костюма, на Кавказе носят без каких-либо разрешений… Правда, нужно оговориться, что джигит был одет вполне по-европейски, а ножны были заткнуты за пояс брюк… сзади… Что, кстати, нисколько не помешало ему усесться на сиденье «Жигулей» - вот что значит привычка…

Ужинаем объедаемся: порции здесь очень большие, а поданные под занавес хычины мы и вовсе решаем оставить здесь, т. к. завтра состоится «продолжение банкета»; Сергей Борисович – он нынче дежурит – сделал широкий жест: «Зачем завтра возиться с горелками, я лучше угощу вас завтраком здесь же, в кафе». Вина, кстати, за ужином было выпито больше, чем запланированная бутылка…

Часть II (почти альпинистская)
Эльбрус, Зап. Вершина (2а, 5642 м) (радиальный выход со станции «Гарабаши» 3800 м)

День 8 (9.09.08). Бунт на борту
Завтракаем и направляемся по дороге в сторону поляны Азау.

В Терсколе Машка с Наташкой по традиции идут регистрироваться в МЧС, а Саша берет напрокат (!) (т. к. купить не удается) спальник потеплее: Маша его не удовлетворяет не обогревает, а остальные идут дальше, к станции Азау. То, что во всех описаниях упоминается как «поляна Азау», теперь представляет из себя участок местности с несколькими гостиницами, кафе, магазинчиками, мини-рынком и даже киоском «Роспечать». Более того, здесь продолжается активное строительство и вскоре, очевидно, появится еще несколько отелей… Также несколько гостиниц находится на отрезке дороги между Терсколом и Азау. В упомянутом киоске Андрей приобретает книгу по альпинизму, при этом просит, чтобы его не выдавали суровой Машке, контролирующей вес рюкзаков участников группы (сейчас-то, полагаю, уже можно?).

Собственно, бочки

Внизу встречаю «дедушку», смахивающего лицом на актера Никоненко, не слишком туристской внешности, собирающегося, как и мы, наверх… Он явно знаком с описаниями, более того, неоднократно бывал на Эльбрусе раньше… Но только в качестве горнолыжника, не выше четырёх км; что-то в его внешнем виде вызывает у меня определенный скепсис в отношении его намерений взобраться на этот раз на Западную вершину… Впрочем, бог с ним, с дедом, у нас тут начались проблемы… Пока Маша с Натальей регистрировались в Терскольском отряде ПСС, а затем ходили «на разведку» по Азау, добравшийся сюда раньше Борисыч уже сам все разведал и успел договориться о нашей заброске «наверх» (канатка сегодня не работает – нет тока, но есть альтернативный вариант – грузовик, доставляющий рабочих, занятых строительством канатной дороги). В ответ на возмущенные попытки Машки что-то изменить (неспортивно ведь, да и прогноз на ближайшие дни плохой, так что наверху сегодня-завтра делать особо нечего) Борисыч взревел, подобно разъяренному медведю: да что я, совсем @@@@, со всем этим скарбом пешком переться, когда можно спокойно доехать?!!! Борисыч же и спас нашу группу от весьма вероятного в этот момент полного раскола; его переговоры с Машкой закончились достаточно мирным компромиссом: половина группы и все рюкзаки едут в кузове грузового «ГАЗ»а (500 руб. с человека и 150 руб. за отдельно едущие рюкзаки), а Машка с желающими добирается наверх как захочет; из женской солидарности к командиру присоединяются Наталья с Аней. Я, очевидно, по причине наличия шила в одном месте, также остаюсь внизу; в итоге дамы почему-то захотели доехать на канатке (хотя, казалось бы, какая разница – грузовик или канатная дорога: все равно ведь не пешком). Впрочем, впоследствии Борисыч очень просто объяснил Машину позицию – наша мать-командирша не переносит тряски в автомобиле: «Да блюет она от этого». Проводив коллег, узнаем окончательный вердикт сотрудников фуникулера: обещанного к 16-00 устранения неисправности не произойдет, канатная дорога сегодня работать не будет. Ну и ладно, пешком дойдем – не это ли мы собирались сделать с самого начала? Наталья с Аней в спешке оставили в уехавших наверх рюкзаках почти всю одежду и по моей настоятельной рекомендации, одобренной руководителем, на всякий случай приобретают по паре варежек: черт его знает, что там будет твориться по дороге наверх, лучше перестраховаться; как выяснилось, это действительно оказалось перестраховкой. Перекусываем в одном из местных кафе; ноги палки в руки – и не спеша поднимаемся до 3800 м. (успевший познакомиться и с девчонками «дедушка» остается ждать внизу, пока заработает канатка). Наверх ведет самая настоящая дорога, а на склоне идет активное строительство – линию, в настоящее время включающую в себя три очереди (до станции «Кругозор» - до станции «Мир» - до станции «Гарабаши»), хотят протянуть практически до Приюта Одиннадцати… Если так пойдет дальше – богатеньких Буратин начнут возить на фуникулере на самую вершину (шутка). Добравшись до места, обнаруживаем, что наш новый лагерь разбит практически на стройплощадке: в нескольких метрах от палаток – какая-то временная опора ЛЭП (при нас ее доваривали рабочие, видимо, чтобы не рухнула раньше времени); в полутора сотнях метров от нас, «через дорогу» – приют «Бочки».

День 9 (10.09.08). Гуманитарная помощь
С утра планируем сделать акклиматизационный радиальный выход к скалам Пастухова. Погода так себе, пасмурно и туманно, и мы не спешим, выжидаем. Наши соседи – альпинисты из Красноярска – уже успели накануне сбегать на вершину, и сегодня спускаются вниз, а нас одаривают неизрасходованными съестными припасами в неимоверном количестве… Хлеб, сало, сахар, консервы, порошок для приготовления горячего шоколада – это далеко не полный список…

Наконец, выдвигаемся. Машка нервничает: «Не разбредайтесь, а то сейчас потеряемся по одному, как ежики в тумане». Впрочем, тропа дорога регулярно обновляется ратраками, подбрасывающими группы иностранцев до самых скал Пастухова, а кое-где помечена вешками, так что заблудиться здесь сложно. Проходим мимо бордово-красного полотнища, прицепленного кем-то к одной из вешек. Минуем Приют Одиннадцати и обнаруживаем, что мы не одни – параллельно с нами в том же направлении и стой же целью (дойти до скал Пастухова) движется еще несколько групп, по большей части состоящих из иностранцев. Интересно они ходят: выстроившись в плотную цепочку, медленно идут в одинаковом темпе, словно маршируют… Для полноты картины не хватает идущего рядом капрала: «Links! Links! Links, zwo, drei, vier!»

Вот и скалы – на дорогу ушло порядка трёх с половиной часов (по последнему участнику). Наверху видимость хорошая, есть возможность окинуть взглядом окрестности. «Посмотрите вон туда (взгляду открывается ледник, изрезанный огромными трещинами); это Ирик-Чат, туда хотела нас заманить Машка». Кто-то добавляет: «Вот там бы мы все и сгинули». Впрочем, Марья отрицает эти инсинуации: выход к Приюту Одиннадцати с перевала Ирик-Чат идет по лавовому потоку в обход трещин...

Артем включает телефон и получает sms-сообщение о пропущенном вызове: звонили из «Зодиака»; перезванивает, выясняет: это Женя хотел поинтересоваться, будет ли кто-то из нас посещать клубные занятия в спортзале. Желающих отчего-то не находится… «А мы сейчас сидим на высоте порядка четыре с половиной км», - хвастается Артем.

Возвращаемся назад в лагерь. Ниже скал нас снова ждет «молоко». Кстати, забегая вперед, скажу, что практически все мы в этот день как-то не очень хорошо позаботились о себе в плане солнцезащиты, и напрасно, но об этом – далее...

Саша по дороге назад ворчит: «Убью Машку за кошки». Как и все члены команды, он по Машиному указанию взял с собой на всякий случай кошки, но «обуваться» нам не понадобилось (кошки реально требовались лишь начиная с подъема к верхним скалам Пастухова); все прочие брали с собой рюкзаки, и проблем с транспортировкой снаряжения у них не возникло, Александр же счел это излишним и свои связанные кошки тащил чуть ли не на шее…

Прогноз погоды, имеющийся в нашем распоряжении, не радует: завтра на вершине делать нечего. Мать-командирша планирует заставить нас переставить базовый лагерь к Приюту Одиннадцати, но мы на удивление дружно «встаем в позу» и отговариваем ее от этой затеи: уработаемся, а смысл? Подняться на две – три сотни метров выше? Овчинка выделки не стоит! А налегке мы этот отрезок пробежим максимум за час – сегодня имели возможность убедиться…

День 10 (11.09.08). Мать-командирша нездорова
Проснувшись утром, Машка чувствует, что в организме что-то разладилось, и с лицом что-то не так. Срочно вызванный в штабную палатку лекарь ставит матери-командирше диагноз (солнечный ожог первой степени) и назначает незамысловатое лечение. А не надо было забывать про солнцезащитные средства! Физиономия у Машки и вправду выглядит далеко не лучшим образом. Остальные, кстати, тоже в большей или меньшей степени обгорели, но Маша – безусловный рекордсмен.

Тоже, что ли, посмотреться в Машкино зеркальце? Тьфу, страх божий: на меня глядит заросшая двухнедельной щетиной, обветренная, опаленная солнцем да еще и попорченная герпесом рожа… Испуганно отодвигаю от себя зеркало и больше не предпринимаю попыток заглянуть в него до самого спуска…

Так и живём Так и живём

День проводим малоактивно: завтра, если бог даст, попробуем взойти на вершину. Кто-то дремлет, кто-то коротает время за разговорами, а девчонки днем решают пробежаться по окрестностям.

В этот день у нас появляются соседи – группа архангелогородцев разбивает свой лагерь в двух-трех десятках метров от нас. Точнее, это трое жителей Архангельска и примкнувший к ним петербуржец. Народ поднялся сюда почти без акклиматизации, и им пока что не очень хорошо… Знакомимся, и как раз в этот момент снизу поднимаются наши девчонки. «Ой, надо же, женская группа», – замечают наши новые знакомые. «Да нет, они с нами, наши командирши», – поясняет Борисыч. «Мы при них – в качестве шерпов».

Решаем лечь пораньше – надеемся завтра осуществить восхождение, в связи с чем отменяем ужин. Ну и фиг с ним – у меня уже с килограмм малосъедобных сухих пайков скопился; за неимением лучшего вытаскиваю один из пакетов и поедаю сушеные бананы и прочую фигню, сопровождая процесс ворчанием: «Подозреваю, что эти ваши сухпайки будут самым тягостным воспоминанием от похода».

День 11 (12.09.08). Мать-командирша в гневе
«Бл@...ин, дежурные! Я вас больше ни в один поход не возьму!» – примерно с такого громогласного обещания для нашей группы началось это утро. Все дело в том, что Артем с Андреем, проснувшись, как и было запланировано, часа в 2 ночи, констатировали: для восхождения слишком ветрено, хотя и ясно… Доложив о метеоусловиях Машке, они по ее указанию снова ложатся спать, с условием, что оценят ситуацию через час… При этом стороны не удосужились согласовать вопрос о том, кто же будет принимать окончательное решение о дальнейшей тактике; Машка уверена, что через час ей снова доложат обстановку, Артем же, напротив, считает излишним повторно тревожить покой любимого руководителя и самостоятельно расценивает погоду как неприемлемую для восхождения, после чего продолжает прерванный сон. В итоге к моменту, когда мы в нашей «штабной» палатке начинаем просыпаться самостоятельно, ветер, хотя и сохраняется, но дует, как нам всем кажется, уже с меньшей силой…

Первоначально высказанной угрозы матери-командирше кажется недостаточно, и она срочно придумывает еще одну кару на голову несчастных, категорично заявляя: «И справок о походе я вам тоже не дам!!!»

Вылезаем из палаток, наспех собираемся… Завтрак – а ну его к черту, этот завтрак, времени много… Оскорбившиеся дежурные собираются остаться в лагере. Наташка пытается примирить стороны: «Ну, вы что, ребята! Нашли из-за чего не идти на вершину!» Андрей, в конце концов, соглашается идти вместе со всеми, а Артем непреклонен и остается внизу один вместе с Сашкой – тот что-то неважно себя чувствует с утра.

Выходим по одному, растягиваемся в цепочку. Обернувшись, случайно засвечиваю Борисычу глаза своим Petzl’ем, и тотчас слышу разъяренное бурчание: «@@@, светите лучше себе под ноги!!!» Смысл столь бурной реакции коллеги доходит до меня лишь пару дней спустя, когда за завтраком Марья прямой наводкой бьет по моим шарам своим мощным фонарем…

«Мы как будто где-то на Луне», – говорит Аня, когда по раскинувшейся вокруг снежной пустыне рядом с нами медленно проезжает ратрак со включенными огнями. «Скорее, все это больше напоминает планету из фильма «Кин-Дза-Дза», – замечаю я. По небу пролетает спутник… огромный… Ну, точнее, очень большой звездной величины; ни разу не видел таких ярких искусственных спутников…

По «доброй» традиции идем в разном темпе, нынче в абсолютных аутсайдерах – Машка; Андрей, как выясняется, почти сразу решил повернуть назад – неважно себя почувствовал. Итак, нас остается пятеро. Минуем Приют. С набором высоты ветер, казавшийся вполне терпимым в районе «Бочек», значительно усиливается. Сергей Борисыч предполагает, что нас попросту сдует со склона. Видим, как впереди, в районе косого траверса, стоит без движения вышедшая раньше нас группа: очевидно, пытаются переждать непогоду и продолжить восхождение.

Светает. Погода не улучшается. Мы снова растянулись, и чтобы вновь дождаться отстающих, решаем ненадолго свернуть за каменистую гряду, расположенную справа от нашей тропы – может, там не так сильно задувает. Не тут-то было, ветер достает нас и здесь. «Надо валить отсюда», – в очередной раз предлагает Сергей Борисович. На этот раз его предложение принимается почти единогласно. Договариваемся, что группа возвращается назад, а я, с позволения руководителя, еще немного погуляю, но не далее скал Пастухова: мы уже смирились с мыслью, что в ближайшие часы ветер, по всей видимости, не стихнет, и выше мне точно делать нечего…

Иду вверх… Очень медленно, не могу понять, в чем причина – то ли очень сильный боковой ветер настолько замедляет движение, то ли просто что-то случилось с общефизическим состоянием, а возможно, здесь имеет место «повышения потолка», которое, как я читал где-то, может наблюдаться при сильном ветре… На дорогу к скалам я затратил в итоге более четырёх часов (при том, что еще позавчера последний из нас дошел за три с половиной часа), выдохся и потерял всякий интерес к продолжению движения… Одинокий иностранец, обогнавший Машку, когда мы поджидали ее за гребнем, давно скрылся из глаз, а группа на косой полке продолжает стоять без движения… Как им не холодно на таком ветродуе??? Все, хватит на сегодня: поворачиваю и медленно спускаюсь к «Бочкам». По мере снижения ветер стихает. По дороге встречаю «дедка», с которым мы общались в Азау – он совершает акклиматизационный выход к скалам Пастухова, а к вечеру планирует поселиться в Приюте (там есть пара-тройка «гостиниц»)… До него, кажется, не доходит мое описание погоды, и он продолжает твердить: «Погода хорошая, в самый раз на восхождение! Вон как безоблачно! Я снизу видел, там по склону кто-то идет к вершине!»

Возвращаюсь в лагерь, где меня уже потеряли: «Тебя так долго не было – мы решили, что ты все-таки пошел на вершину».

Днем Андрей и Саша поодиночке идут «на прогулку» к скалам Пастухова, причем последний делает вывод, что выше идти не готов, а посему штурмовать вершину не станет.

У архангелогородцев есть гитара (и гитарист), и мы приглашены на сегодняшний вечер; идем в гости и ставим рекорд по числу туристов, способных разместиться внутри двухместной палатки…

Чудо-сортир

День 12 (13.09.08). «Мэ» и «жо» (чудо-сортир)
Накануне уточняем прогноз погоды; по последним данным, сегодня к вечеру ветер стихнет, а завтра можно идти на вершину. Машка ворчит, что мы уже слишком долго здесь торчим, и по уму надо уже махнуть на Эльбрус рукой, чтобы продолжить поход; народ отмахивается, дескать, нас и тут неплохо кормют... И потом, ледник Ирик – это, возможно, и круто, но… Скажешь кому, мол, сходили вот на перевал Ирик-Чат – в лучшем случае переспросят, а это что? Это ж тебе не высшая точка Европы…

Сегодня гуляем по окрестностям. Спускаемся с нашими девчонками и с архангелогородцами к станции «Мир». Туда как раз завезли снизу партию отдыхающих из какого-то санатория на экскурсию – представляю себе, какое впечатление на них должен производить наш внешний вид. Убеждаюсь, что «проникновенье наше на планете особенно заметно вдалеке»: на стенах станции среди прочих надписей какой-то хулиган нацарапал слово «Пермь», а на полу валяется карточка пополнения баланса сотовой связи Utel. Пожилая дама торгует значками, туристскими картами и местными сувенирами. Машка приобретает несколько безделушек, включая значок «Турист СССР». Дама поясняет, что она - мастер спорта СССР по альпинизму, и делится советом: «Не ночуйте на скалах Пастухова, там – токсичные газы!». Кстати, и вправду, припоминаю, как там несло сероводородом во время последнего выхода…

Для разнообразия спускаемся еще немного вниз; девчонки, увидев стоящую на дороге без присмотра колымагу с какой-то металлической конструкцией цилиндрической формы, взбираются на нее, а также кричат в трубу всякие непотребства. «Открой! Открой тайну!! Открой тайну золотого ключика!!!» – передразниваю я их завывания голосом прячущегося в кувшине Буратино…

Возвращаясь назад, в лагерь, вновь встречаю давешнего «дедушку»: трезво оценив свои силы, он принял решение отказаться от восхождения. Еще через несколько метров подъема встречаю гламурного вида парочку: молодой парень и девушка, в «городской» одежде и полиэтиленовых плащах, спускаются вниз: очевидно, до станции «Гарабаши» они доехали на фуникулере, а уехать назад не смогли из-за очередной поломки…

Марья жалуется: когда они с девчонками попытались посетить расположенный неподалеку от нашего лагеря туалет типа сортир (да-да, такой, который на планах принято обозначать буквами «Мэ» и «Жо»), их прогнали оттуда содержатели приюта, принадлежащего «Альпиндустрии»; наш, говорят, туалет, а вы, коли приспичило, можете воспользоваться общественным, который расположен выше по склону. Что делать, пошли они в указанном направлении – и обнаружили чудо инженерно-строительной мысли: представьте себе бетонный бункер высотой метра в два-три с торчащей из него в разные стороны металлической арматурой, а на нем – деревянную кабинку… Чтобы сходить туда по нужде, необходимо чуть ли не свободное лазанье применить…

…Вечером узнаем, что накануне пропал живущий в «Бочках» поляк, в одиночку ушедший к вершине; его ищут спасатели из Терскола. Переглянувшись, решаем, что, возможно, это тот самый одинокий путник, который обогнал Машу во время нашего неудачного восхождения, поздоровавшись с ней с легким акцентом…

Кстати, погода, которая, по словам метеорологов, уже должна была улучшиться, нас не радует. Ветер нисколько не утихает, а небо затягивают тучи…

День 13 (14.09.08). Снова, в который раз… Да, угадали… Очередной облом с восхождением…
Часа в 2 ночи слышу окрик архангелогородцев: «Пермяки, встаете?» Бурчим в ответ, что ждем, когда поутихнет ветер. На этот раз дежурим мы с Машкой (кстати, у нее сегодня день рождения). Проснувшись снова через час, вижу, что небо более-менее очистилось, а ветер немного стих. Марья не расположена куда-либо идти: «Не слышишь, ветер дует, как в прошлый раз». Пытаюсь образумить командиршу: «Не ты ли сама два дня назад кричала, что ветер здесь нередок и, судя по описаниям, не является причиной для отказа от восхождения?» В ответ слышу какой-то детский лепет: «А ты готов взять на себя ответственность за людей? Вдруг кто-нибудь обморозится или погибнет».

Поняв, что Машка в силу каких-то причин сегодня слегка неадекватна (она себя накануне вечером неважно чувствовала), вылезаю из палатки и, тихонько матерясь себе под нос, занимаюсь готовкой в одиночку, заодно недобрым словом поминаю Машкину горелку (чудо китайской инженерной мысли), «заточенную» под «дихлофосные» баллоны. Соседи шустрее нас: петербуржец Макс уже убежал наверх, а архангелогородцы, одалживая у меня горстку чая, сообщают, что вот-вот тоже уйдут. Наконец, завтрак готов. Приглашаю к столу желающих попытаться взойти сегодня на вершину. Желающих находится немного: Аня и Наталья; подумав немного, Сергей Борисыч говорит, что тоже пойдет. Прочие, впрочем, тоже выползают из палаток – поклевать кашку и снова на боковую. Наталья вручает имениннице несколько воздушных шариков (кстати, они потом всю следующую ночь противно шуршали по тенту нашей палатки, и я лишь наутро сообразил, что мешало нам спать).

Завтракаем, собираемся. Андрей настойчиво пытается всучить мне коробку с медикаментами (у меня тоже есть медицинское образование) – насилу отбрыкался; медиков в группе – пруд пруди, так что коллегиально, на пару с Борисычем (он – практикующий врач), решаем, что на восхождении аптечка нам нужна как козе баян.

Выходим, договорившись, что пойдем каждый в своем темпе. Иду впереди. Все как позавчера, дежавю какое-то… Впрочем, ветер все же существенно слабее, зато небо к рассвету вновь стало заволакивать облаками, а сверху периодически сыплет снег. Добравшись до скал Пастухова и потеряв своих товарищей из виду (они сильно отстали), взбираюсь по склону. Шагая вверх, в один прекрасный момент вдруг понимаю, что подо мной уже не снег, а лед… и достаточно скользкий… и вспоминаю большие трещины внизу… Мама!!! А зарубаться, если вдруг поеду «не туда», нечем! Убил бы сейчас всех, кто советует идти на вершину без ледоруба! Хорошо, что рядом скалы – доскакав до ближайшего нагромождения камней, сажусь и «обуваюсь» в кошки; возобновляю подъем – и понимаю, что напрасно ругался: кошки идеально держат, ледоруб здесь, пожалуй, и вправду ни к чему. Хотя, впрочем, не берусь утверждать категорично: береженого, знаете ли, бог бережет… Иду дальше. Тропа хорошо маркирована, часть вешек помечена небольшими флажками с символикой «Red Fox» (минувшей весной они проводили здесь какой-то забег на вершину). Через некоторое время меня нагоняют двое: это спасатели МЧС, которые продолжают искать пропавшего поляка. Они явно недовольны встречей и достаточно настойчиво пытаются внушить мне, что в такую погоду наверху делать нечего: им и так хватает работы по поиску и эвакуации всяких м@даков. Кстати, снегопад и вправду усиливается, а видимость с набором высоты прогрессивно уменьшается. Ага, я точно знаю, что впереди меня идет группа (помимо архангелогородцев, из «Бочек» выходили более хорошо организованные и подготовленные люди), а я что, рыжий, что ли? Не говоря уж о том, что сами-то спасатели идут наверх, и непогода им вроде не страшна… И, самое главное, тропа очень хорошо маркирована – не хуже, чем «марафонка» на склоне Конжака. «Мужики, не обижайтесь, но я еще немного погуляю… рядом с вами: идем ведь в одинаковом темпе», – решаю я. Кстати, это истинная правда: поравнявшись со мной, спасатели действительно поубавили прыть. В ответ слышу невнятное бурчанье и пожелание не оказаться на месте искомого иностранца. По ходу движения интересуюсь, зачем сами-то мужики лезут в такую погоду: ведь наверняка человек уже погиб, а труп можно будет найти и позже, когда погода улучшится… А если он где-то по ходу классического маршрута (у спасателей именно такая информация) – так его и вовсе могут найти совершающие сейчас восхождение люди… «Так начальство заставляет. Пока не найдем – будем здесь торчать, домой не пустят. А у нас вот уже и еда заканчивается». «Ну, так хоть отсиделись бы в «Бочках», пока непогода; а мы вас покормим», – наивно предлагаю я. В ответ слышу, что, во-первых, их «экспедиция» сейчас базируются не на «Бочках», а в районе Приюта Одиннадцати (ага, вот почему они меня так внезапно настигли), а во вторых, отсиживаться им нельзя, опять же, чтобы не гневить суровое начальство. Соврать и переждать непогоду, отрапортовав о том, что поиски не прекращаются, невозможно: «Здесь скорость стука выше, чем скорость звука».

Внезапно спасатели сворачивают с тропы куда-то вправо; поглядев им вслед, решаю продолжить движение вверх по маркированной трассе: в конце концов, я – сам по себе, они – сами… Вдруг один из спасателей, обернувшись в мою сторону, жестами подзывает меня к себе; подойдя поближе, понимаю, что поиски завершены: перед нами лежит труп пропавшего поляка. Смотрю на останки… Прошу прощения за немедицинскую терминологию, но голова несчастного разбита вдребезги; решаем, что он упал с большой высоты выше, на скалах Восточного склона, а затем безжизненное тело скатилось сюда, практически под косую полку… «Значит, была неверная информация – искали-то под Западным склоном», – ругаются спасатели. «Его товарищи сообщили нам, что он сломал ногу и нуждается в помощи, а сами его бросили; поляки всегда так поступают». Подобное утверждение, честно говоря, меня слегка шокировало. Вот уж не знаю, как себя обычно ведут польские альпинисты, но оговорюсь, что в данной ситуации все обстояло не совсем так. Уже в лагере я выяснил, что погибший отправил кому-то из своих товарищей (вовсе не факт, что находящемуся в тот момент на склоне Эльбруса) sms-сообщение о том, что сломал ногу; возможно, он был в полушоковом состоянии и забыл уточнить, что находится именно в районе Восточного склона, или его товарищ, сразу связавшийся со спасателями, что-то попутал… Как бы то ни было, поиски начались по ходу «классического» маршрута к Западной вершине… А тем временем замерзающий и обессилевший человек мог предпринять неудачную попытку выползти поближе к тропе… И все закончилось так, как закончилось… «Поможете нам спустить тело вниз», – с полувопросительной интонацией в голосе обращается ко мне старший. Куда ж деваться, помогу, разумеется. Спускаемся в направлении скал Пастухова. «Я с этой горы за свою жизнь порядка сорока трупов снял… Вон там в прошлом году нашел гляциолога», – рассказывает между тем спасатель, показывая рукой вдаль. Наконец, навстречу нам идут трое его коллег – им сообщили информацию по рации. А чуть поодаль движутся Аня с Натальей. Далее следует наезд на девчонок со стороны доблестных представителей ПСС, типа, шатаются тут всякие в непогоду, а мы потом трупы вниз пачками спускаем… И главное, рядом с упомянутым трупом все это и вправду выглядит очень убедительно. Хрупкая девичья психика не выдерживает, девчонок словно ветром сдувает: развернувшись на 180 градусов, они устремляются вниз. Я, убедившись, что моя помощь спасателям более не нужна, пристраиваюсь рядом в надежде отговорить коллег: вверху только что показался разрыв в облаках, через который проглядывает кусочек голубого неба, и чем черт не шутит – а вдруг сейчас начнется обещанное еще накануне улучшение погоды… Так мы сбрасываем несколько десятков метров и встречаем поднимающегося снизу Борисыча; докладываю обстановку и еще раз предлагаю взвесить все «за» и «против»; в итоге Аня решает спускаться в лагерь, а Наталья с отцом и я уходим вверх. Но, увы, наши надежды на скорое улучшение погоды не сбываются: небо вновь затягивается, а снегопад усиливается по мере набора высоты; видимость, естественно, также ухудшается... Немного пройдя по косому траверсу (по навигатору – чуть более пяти тысяч метров над уровнем моря), мы также принимаем решение вернуться…

Спустившись в лагерь, узнаем от Артема, выходившего через мобильник в интернет, что в Перми произошла авиакатастрофа: «Боинг» Москва-Пермь при заходе на посадку рухнул на Бахаревку, погибли все пассажиры, поврежден Транссиб; на земле, к счастью, как будто никто не погиб. Ане решили ничего не говорить – она, в отличие от остальных, возвращается домой самолетом, т. к. иначе не успевает на работу. Скидываю своим sms, чтобы убедиться, что у них все в порядке…

… Нет худа без добра; нужно сказать, что мы удачно просидели несколько дней на склоне Эльбруса в ожидании погоды: буквально завтра здесь должны начаться международные соревнования по скоростному восхождению Elbrus-race. Еще накануне Борисыч агитировал девчонок принять участие в забеге: как выяснилось, представительниц слабого пола в этом году заявилось в буквальном смысле «раз-два, и обчелся», и у наших есть все шансы «автоматом» занять какие-нибудь призовые места в женском зачете, стоит лишь уложиться в установленное регламентом контрольное время.

Ближе к вечеру Наталья, Аня и я идем регистрироваться на «марафон»; Машка, бурчавшая было поначалу что-то невнятное про долину реки Ирик и необходимость продолжения похода, похоже, наконец-то смирилась с тем, что члены группы окончательно «положили» на спортивно-туристскую составляющую путешествия.

Скромно указываем в анкетах свои разряды по спортивному туризму (вообще-то большая часть участников – альпинисты, в т. ч. и весьма высокой квалификации; некоторые бывали на Эвересте и К-2). Наталья (ренегат) пишет, что принадлежит к числу членов клуба «Меридиан»; прочие, разумеется, упоминают «Зодиак»… В обмен на анкету нам выдают стартовые номера. «Подождите, это еще не все, сейчас мы вам принесем подарки от спонсора»; к слову сказать, генеральный спонсор здесь нынче – не много не мало «BASK»… И приносят: каждому – по куртке на гусином пухе, а также всякие мелочи типа шапок из полартека и футболок с символикой соревнований… Выходим из судейской «бочки». «Это мы удачно зашли», – констатирую я, глядя на спонсорские подарки. Вскоре по нашему палаточному лагерю разносится весть, что за тысячу рублей (сумма регистрационного взноса) всем желающим раздают неплохие пуховки, и народ, еще недавно достаточно скептически поглядывавший в нашу сторону, начинает подтягиваться к «Бочкам» с той же целью – зарегистрироваться для участия в Elbrus-race. Итог – шесть участников из нашей команды и один человек из Архангельска.

Погода налаживается. Узнаем хорошую новость: забег, первоначально запланированный на 15 и 17 сентября, проведут в более сжатые сроки, 15 и 16, т.е. у нас не будет проблем при организации «выброски», которые могли поджидать нас 17 сентября.

Вечером снова устраиваем с архангелогородцами совместный «концерт», на этот раз – на нашей территории (кстати, подобно нам, они не сумели взойти в этот день на вершину)…

Построение Построение

День 14 (15.09.08). «Пусть думают, что мы спортсмены»
Проснувшись, обнаруживаем, что погода наладилась. Неужели у организаторов есть блат в небесной канцелярии? Первый день соревнований предусматривает квалификационный забег от «Бочек» до скал Пастухова. Контрольное время – два с половиной часа. Ближе к 11-00 подтягиваемся к месту старта. На регистрации нас предупредили, что было бы неплохо, если бы на старт все вышли в одежде от «BASK». Почему бы и нет: «Нам все равно, а спонсору приятно». Надеваем номера и идем на построение. Стартуем. Всего в забеге участвует 33 человека. Сильно растягиваемся. Погода замечательная: ясно, солнечно, вот только выше приюта дует сильный ветер. Достигаю точки, где судьи устроили промежуточный финиш, за 1:47:30. Как-то низковато они уселись, я думал, придется лезть выше – даже кошки с собой прихватил на всякий случай. Отмечаюсь, пью любезно предложенный мне чай, соболезную, что мужикам приходится сидеть на таком ветру, и иду назад; даже местами почти бегу под горку – на обратную дорогу формально тоже есть лимит времени, впрочем, какой-то смехотворно большой. По дороге встречаю наших – они отстают, но у некоторых еще есть шанс уложиться в контрольное время. Последним встречаю Артема – увидев меня, он сообщает, что, пожалуй, дальше не пойдет и вернется назад вслед за мной.

Возвращаюсь в лагерь, поджидаю наших; квалификацию успешно прошли Наталья, Андрей и Аня...

Днем начинается передислокация: трое из числа нашей группы спускаются в Терскол. Это Саша (как сказано выше, он уже давно решил, что не пойдет на вершину), Андрей (несмотря на прохождение квалификации, чувствует себя нездоровым и не хочет рисковать, поднимаясь на относительно большую высоту) и Артем (его мотивации остаются для меня загадкой). Кроме того, спускается один из архангелогородцев (он так и не сумел акклиматизироваться после чересчур быстрого набора высоты), прочие же, оставив в нашем лагере часть вещей, уходят наверх: где-то поблизости от Приюта находится фюзеляж АН-2, там они и заночуют, а утром предпримут последнюю попытку восхождения...

...Вечером судьи преподносят нам неприятный сюрприз: ввиду того, что промежуточный финиш был организован ниже, чем было запланировано первоначально, контрольное время сокращается на 20 минут, в итоге трое участников, включая Аню, вычеркиваются из списка прошедших квалификацию. И у Аньки, имевшей, на мой взгляд, все шансы на успешное восхождение, опускаются руки… Вместо того, чтобы воспользоваться наступившей наконец хорошей погодой и не спеша взойти на вершину в своем темпе вне рамок соревнований, она заявляет, что завтра с утра спустится в Азау… Впрочем, может, оно и к лучшему, т. к. накануне Аня сумела повторить Машин «подвиг» – достаточно сильно обгорела на солнце…

Борисыч с крайне довольным видом сообщает нам, что договорился с организаторами, и за умеренную плату (2 тыр) его рано утром подбросят к скалам Пастухова на ратраке вместе судьями; выезд назначен на 2-00. Машка от предложения составить ему компанию в этом слегка «мажорском» восхождении отказывается (ехать на ратраке ей кажется «неспортивным») и решает идти в гордом одиночестве…

День 15 (16.09.08). Гипоксия
В районе двух ночи к вершине уходит Марья, примерно в это же время Борисыч выезжает к скалам Пастухова на транспорте…

Забег

Ближе к старту, назначенному на 7-00, вылезаем из своих палаток и мы с Натальей. За завтраком она пьет какие-то капсулы… Это антибиотики: у нее ангина… Не нравится мне ее вид… По идее, с таким диагнозом надо не вверх лезть, а вниз срочно спускаться… Черт возьми, наверное, мы пересидели на высоте 3800 метров, почти вся группа заболела…А еще надо упомянуть, что один из участников группы мужественно поперся в горы с недолеченной легкой анемией, и на протяжении всего похода пил железосодержащие «колеса», которые мы в шутку прозвали «озверином»; люди, не ставьте на себе подобные эксперименты!

Стартуем. Черт, как жарко. Просто невыносимо! Накануне днем я шел в пуховке с отстегнутыми рукавами, сегодня же на такой эксперимент не решился: наверху все равно понадобится полноценная одежда… Снимаю шапку – вроде бы становится полегче… Блин, ухи, бедные мои ухи… Вот сейчас солнце взойдет повыше – и уши сгорят: я забыл их намазать кремом… А еще я чувствую, что у меня, кажется, слегка «забиты» мышцы бедер; идиот, довыделывался вчера, зачем было назад бежать, когда можно было просто дойти пешком… Впрочем, через несколько сотен метров я втягиваюсь в монотонную работу, а ветерок, слегка усиливающийся по мере набора высоты, снимает проблемы теплового дискомфорта…

Под скалами Пастухова надеваю кошки, достав их из «эрзац-рюкзака» (штурмовых рюкзаков у нас, туристов, разумеется, нет, а тащить с собой тяжелый 110-литровый рюкзак в данной ситуации представляется не очень логичным, поэтому для всякой мелочи я использую имеющийся в моем распоряжении чехол из-под палатки)…

В конце взлета, ведущего к косому траверсу, обгоняю мать-командиршу… И ее вид мне тоже не нравится… Как и темп… Уж как-то чересчур тяжело она передвигается. Интересуюсь самочувствием, заодно пытаюсь выяснить, сколько будет семью восемь… Машка в некоторой задумчивости… «Отстань, я таблицу умножения плохо знаю», – отмазывается она наконец. «М-да… Гипоксия мозга», – полушутя-полусерьезно размышляю я. Ладно, она тут не одна – людей, словно на Компросе, если что, спасут. Пожелав удачи и внимательного отношения к своему самочувствию, иду дальше… Слышу, как люди без номеров, возвращающиеся с вершины, подбадривают идущего рядом со мной участника соревнований, своего знакомого: «Все нормально, ты еще не сильно отстаешь; а те несколько человек, что впереди тебя идут по полке, еле двигаются». Выйдя на косой траверс, замечаю, что тоже… еле двигаюсь… Как-то внезапно стало тяжело шагать; ну ничего, маленькими шажочками – топ-топ… При этом приходится останавливаться буквально через каждые несколько метров, чтобы перевести дыхание… Несмотря на это, к своему удивлению замечаю, что те, кто идет позади меня, отстают, и разрыв между нами все увеличивается и увеличивается… Между тем тропа постепенно выполаживается, и идти снова становится легче – мне даже удается потихоньку наращивать темп… Навстречу попадаются люди, идущие с вершины. А вот и первые участники забега возвращаются к месту старта… Вот есть же на свете лоси; в нынешнем забеге лидер затратил на восхождение 2:46:40; а еще, заметьте, несколько человек участвовали в классе «Экстрим» – у них старт был не на «Бочках», а в Азау (и всего лишь на час раньше, чем у нас). Интересуюсь, есть ли у меня еще шансы добраться до седловины до окончания контрольного срока (5 часов с момента старта). В ответ слышу, что желательно немного ускориться. Пытаюсь последовать совету, вскоре дохожу до перегиба, а далее начинается спуск к седловине… Меня обманули! Можно было и не ускоряться: в створ промежуточного финиша я вползаю более чем за четверть часа до его закрытия. Сзади никого не видно. Предполагаю, что, по всей видимости, буду последним участником, успевшим уложиться в контрольное время. Пью чай из судейского термоса, интересуюсь, какова погода наверху. Говорят, что даже лучше, чем на седловине: здесь дует, а там почти безветренно; скидываю свой «рюкзак» и иду к вершине. На полпути встречаю возвращающегося Сергея Борисовича, от него узнаю, что наши товарищи-архангелогородцы уже почти дошли; около часа неспешного подъема от седловины – и я влезаю на предвершинное плато; еще чуть-чуть – и передо мной вершина. «Застреваю» на последних метрах: надо отдышаться. Судьи наверху потешаются: «Чего встал! Трамваи здесь не ходят, придется идти самостоятельно». Сейчас, сейчас, что за нелюди, дайте дух перевести… Все, поднялся! Отсечка времени (5:49:55), рукопожатие, фото на память (судьи ведут фотосъемку на свою камеру), чай с бутербродом. «Кстати, а где индиец???» – возбужденно спрашивают меня парни, уставшие уже сидеть на высоте 5642 метров над уровнем моря. «Не трогал я никакого индийца», – оправдываюсь я; «А что, разве за мной еще кто-то успел до седловины? Я думал, все, кто позади меня, в контрольное время уже не впишутся». «Ничего не знаем, с седловины сообщили, что еще должен подняться какой-то индиец». Как выяснилось позже, не только «какой-то индиец», но еще и «какой-то немец»: они и вправду немного не уложились в контрольное время, но в виде исключения их все же не стали снимать с дистанции; очевидно, их соперники выбились из регламента значительно сильнее. Эта парочка взошла на вершину минут через 40 после меня, замкнув список финишировавших в итоговом протоколе. Кстати, индиец трудится горным гидом в Гималаях...

А вот и архангелогородцы – как-то я мимо них проскочил, видать, перед вершиной толпилось слишком много людей… «Два Стаса в одной палатке – это еще ничего, но два Стаса на одной вершине – это уже нечто необычное», – замечает мой тезка. Ребята пытаются сфотографироваться, но неудачно: очевидно, у них промерз аппарат; попытка сменить аккумуляторы (у меня есть свежие в кармане) не приводит к успеху. В последний раз любуемся живописным видом окрестностей – и валим вниз. Архангелогородцы спускаются медленно, и я оставляю их позади, сославшись на то, что мне еще у судей на седловине надо отметиться (а также, если строго следовать регламенту, не позднее 4 часов с момента восхождения вернуться к «Бочкам»).

По дороге к седловине наблюдаю нелепейшую картину: русскоговорящие инструкторы (запамятовал, не то двое, не то трое) спускают вниз англоговорящее «тело»: иностранец производит впечатление очень сильно выпившего – вероятно, его затащили на вершину совсем без акклиматизации. Он то и дело валится с ног и, наконец, ложится на снег; доносится смесь русской и английской речи, могу разобрать только настойчиво повторяемую команду: «Down, down!»… Спрашиваю, нужна ли помощь, в ответ слышу: «Спасибо, справимся сами». «Тело», сопровождаемое инструкторами, заваливается на спину, группируется и едет по склону вниз. Хорошо едет, быстро: пока я, дойдя до седловины по тропе, устраиваюсь еще раз попить чаю, мужики успевают дотащить туда же своего подопечного…

Потихоньку ковыляю в лагерь, по дороге обгоняю медленно идущего Борисыча (от него узнаю, что Наталья, дойдя до седловины, пошла назад, а мать-командирша и вовсе повернула в начале косого траверса). День на удивление солнечный и теплый, так что идти приходится по снежной каше. Ниже Приюта по леднику бегут ручьи. Кое-где в неприятной близости от ратрачного следа зазияли трещины – вот ведь напасть, не хватало еще в полукилометре от «дома» провалиться в какую-нибудь «задницу»…

В лагере узнаю приятную новость: Аня передумала спускаться и берет на себя функции шеф-повара – это как нельзя кстати: не скажу, что чрезмерно уработался за день, но некоторая усталость все же чувствуется, и заниматься готовкой, по правде говоря, не очень хочется…

День 16 (17.09.08). Мыться и бриться!
Кто о чем, а вшивый – о бане. Утром все предвкушают скорое посещение какой-нибудь душевой кабины. Машка недоумевает (очевидно, намекая на мою относительно короткую прическу): «А тебе-то что мыть?» «С твоего позволения, Маша, я не стану вслух произносить, какие места мне необходимо вымыть», - скромничаю я.

Собираемся и приступаем к спуску. Верхняя очередь канатки вроде не работает; нафиг-нафиг эту кресельную дорогу, я высоты боюсь!!! Да и плохо представляю, как фиксировать в кресле свой «рюкзачок». Спускаемся к станции «Мир» пешком, а уже далее едем. В вагончике какие-то дамы-экскурсантки обращаются ко мне с вопросом: «Интересно, при спуске с гор всегда голова кружится?» Почесав репу, отвечаю: «Скорее всего, организм просто с задержкой среагировал на гипоксию, а голова кружится не потому, что вы спускаетесь, а потому, что еще не до конца спустились». «А мы сейчас наверху видели группу альпинистов – они тоже спускались, так их всех пошатывало…» «Возможно, эти альпинисты недавно что-то сильно отметили», – предполагаю я.

В Азау встречаем Артема и Сашу – они балуются местным пивом «Терек», сидя в одном из кафе рядом со станцией канатной дороги. Сваливаем в кучу рюкзаки (ребята покараулят) и расползаемся: девчонки идут в Терскол разыскивать съемную квартиру, где жили Сашка с Темой, а я, чтобы не мешать им своим присутствием, отстаю по дороге и за умеренную плату снимаю номер в придорожной гостинице. Моюсь, сбриваю почти трехнедельную щетину, стираю кое-что из одежды (которую потом досушиваю на себе)… Ближе к вечеру вновь собираемся у кафе в Азау; рядом с нашим столом – батарея пустых бутылок. Перебираю вещи в рюкзаке: зажигалка, наотрез отказывавшаяся работать наверху, вновь исправно функционирует; плотно закрытый пластиковый флакон с солнцезащитным кремом заметно сплющен возросшим атмосферным давлением…

Наконец, приходит заказанная Марьей «Газель», за рулем – тот же водитель, что встречал нас в Нальчике. Грузимся, едем. По дороге подбираем двоих коллег-туристов – мужчину и женщину; с удивлением узнаю в них людей, с которыми накануне общался на «Бочках» (дама – из Нижнего Тагила, а ее попутчик – из Свердловска): еще вчера они собирались на вершину и искали водителя ратрака, чтобы договориться о заброске к скалам Пастухова. В ответ на вопрос, почему они отказались от восхождения, слышу, что мужчина оставил на склоне двух своих братьев – достаточно будет, если взойдут они…

Заезжаем на несколько минут в долину Нарзанов, дегустируем воду из источников…

На границе между КБР и Краснодарским краем наблюдаем… Как бы это помягче сформулировать… Операцию «Перехват»: все помнят бородатую шутку? «Сотрудникам ГИБДД нужно срочно перехватить денег до зарплаты».

Уже в темноте проезжаем мимо Пятигорска: вокруг – множество огней, и над всей этой иллюминацией возвышается гора Машук, увенчанная хорошо освещенным «фаллическим символом» (© Саша) – вышкой местного телецентра…

Приезжаем в Минеральные Воды и, оккупировав вокзал, устраиваемся ночевать на полу…

Здесь был Ося

Часть III (неспортивная)
Гора Машук (н/к, 993 м) и ее окрестности

День 17 (18.09.08). По следам О. И. Бендера
Утром едем на электричке в Пятигорск: Машка еще до похода запланировала посетить Лермонтовские места. Собственно говоря, нас лишь трое – к командирше присоединяюсь я и Андрей, у остальных продолжается спячка. Марья признается, что дома не успела распечатать описания и карты, и я покупаю в привокзальном ларьке туристскую схему: для того, чтобы спланировать импровизированную экскурсию, данных должно хватить.

Движемся по одной из центральных улиц (проспект Кирова) почти строго на восток. Некоторые местные достопримечательности отмечены на карте. Вот почти в конце проспекта – фонтан "Сказка"; далее начинается ощутимое повышение рельефа. Небольшой, как нам показалось вначале, холм на самом деле является вытянутым в длину хребтом; немного прогулявшись по нему, любуемся на раскинувшийся к югу и западу от нас город (внизу видны по преимуществу одноэтажные домишки); находящаяся севернее гора Машук, к сожалению, почти целиком скрыта в тумане. Отыскиваем "Китайскую беседку", знаменитую скульптуру орла, грот Дианы и Лермонтовскую галерею, а также питьевую галерею (она закрыта, но попробовать водички можно и в других местах по соседству). Андрей предупреждает, чтобы мы не переусердствовали с дегустацией минеральных вод: как бы не вышло проблем с пищеварением...

Далее идем к Академической галерее, оттуда поднимаемся к расположенным поблизости гроту Лермонтова и беседке "Эолова арфа", после чего движемся по дороге, огибающей склон горы Машук, с целью дойти до Провала. А вот и он; интересуюсь у спутников, являются ли они членами профсоюза. У входа к подземному озеру - скульптура незабвенного О. Бендера. Фотографируемся, проходим через тоннель к озеру (до чего противно пахнет сероводородом)... Начинает накрапывать дождик, и спутники мои выражают желание потихоньку выдвигаться назад, я же продолжаю прогулку: вдоль склона горы иду в обратном направлении – отыскать наскальный портрет Ленина. Вот и нужный мне отворот: с тротуара нужно немного пройти по ведущей вверх по склону лестнице, а далее еще немного по тропе; изображение вождя мирового пролетариата нанесено на скалу красками. Я в раздумье: время у меня еще есть, но погода не радует; мелкий дождик, туман... Неплохо бы залезть на горку, но идея карабкаться по склону в такую погоду как-то не впечатляет; камни мокрые и скользкие... Пожалуй, попробую подняться на фуникулере: судя по карте, нужно вернуться немного назад, линию канатки я уже проскочил и даже не заметил в тумане. Впрочем, до фуникулера я так и не дохожу: попадается на глаза неплохая тропинка, по которой я без особых проблем начинаю набор высоты. В итоге делаю вывод, что свернул в очень удачном месте: тропа выводит меня прямиком к могиле военного топографа Пастухова, того самого, чьим именем названы скалы на склоне Эльбруса; Пастухов - первый, кто побывал на обеих вершинах Эльбруса. Отсюда на вершину горы ведет настоящая лестница. Поднявшись на плато, прохожу мимо телецентра (силуэт нижней части телебашни едва виден, а верхняя часть скрыта в густом тумане). Подхожу к станции канатной дороги (спускаться вниз по скользкой каменистой тропе я не собираюсь) – «избушка на клюшке», очевидно, из-за тумана канатка не работает. Ну что поделать; по обозначенной на карте дороге, петляющей вдоль склона, спускаюсь до лесничества (рядом – т.н. «Ворота Солнца»); вершина горы по прежнему скрыта в тумане, но ниже видимость неплохая; отсюда открывается прекрасный вид на центральную часть города; а Пятигорск, оказывается, не такой уж и маленький… Затем спускаюсь к месту дуэли Лермонтова (здесь установлен памятник); пожалуй, на этом пора заканчивать экскурсию. Неподалеку отсюда – железнодорожная станция Лермонтовская, и в Минеральные воды я возвращаюсь также на электричке. Погуляв еще некоторое время по Минводам, делаю вывод, что по сравнению с Пятигорском – это большая деревня. Прихожу на вокзал (оказывается, меня уже потеряли, хотя время до отправления поезда еще есть), забираю свой рюкзак из камеры хранения…

А вот и поезд Нальчик - Москва; архангелогородцы уже там – они сели в Нальчике, так что есть с кем пообщаться и попеть песни. В один из перерывов между пением Сашка подробно повествует о наших пермских достопримечательностях и наиболее значимых предприятиях. «…А еще у нас есть завод им. Дзержинского, там выпускали бензопилы…» «И взрыватели», - заговорщицким шепотом добавляю я. «…Завод «Велта» - там раньше делали неплохие велосипеды, «Кама», например…», – продолжает Александр. «И взрыватели», – зачем-то вновь уточняю я…


…Москва. Перебазируемся с Казанского вокзала на Ярославский. Архангелогородцы хвастаются сертификатами, подтверждающими факт восхождения на Эльбрус: их можно было абсолютно бесплатно оформить в Терскольском отряде спасателей, а мы как-то и не догадались, ну да и бог с ним… Проводим несколько часов в компании архангелогородцев, провожаем их на поезд… А через некоторое время и сами усаживаемся на скорый Москва-Красноярск, провожаемые Максом (его поезд уходит позднее).

…На вокзале Пермь-II встречающий нас Лёшик обращается ко мне: «Тебя с горой». В некотором недоумении спрашиваю, кто нас успел «запалить»? Все объясняется просто: Алексей недавно лазил на сайт mountain.ru, где выложен протокол Elbrus-race… Прощаемся, разбредаемся по домам. Поход-посиделки на склонах Эльбруса завершен. Куда бы теперь еще залезть???


Ещё дневники этого автора
Голосов: 43
Комментарии читателей (2)
Некто
Родилась язвительная реплика в адрес инструкторов, понкукавших подопечного европейца к спуску командой «Down»: сами вы "дауны"! Разве можно неакклиматизированного чела тащить на такую высоту? А если б он помер прямо на вершине?
26-04-2013 10:20:26
Георгич (Пермь)
написать
Марина, поправь, если не сложно, заголовок: у нас ходовая программа началась 2-ого, а не 4-ого
14-10-2008 15:36:26
Admin:  Выполнено14-10-2008 17:20:10
ФОТО <2>   Участники
Скиталец - сервер о туризме и путешествиях Rambler's Top100 ПИШИТЕ НАМ
Last modified: December 01 2021 15:16:54
Яндекс.Метрика
© 2002 tourclub-perm.ru   В случае перепечатки материалов сайта активная гиперссылка на tourclub-perm.ru обязательна