|
«Короткое», как обычно, вступление Потом были еще поездки – в пещеры и на ледопады. И вот уже март подкатил, пора собираться на севера. Но народ, обогретый весенним солнышком начал конкретно таять. И чем ближе подходило время, тем конкретнее он таял. И вскоре выяснилось, что нас опять осталось мало – не могут поехать ни Тема, ни Наталька, громче всех кричавшие, что оч-ч-ч-чень-оч-ч-ч-чень хотят, отпала и Машка – учиться, мол, надо (она недавно весьма «удачно» форматнула жесткий диск, и сейчас лихорадочно восстанавливает контрольные), часть народа во главе с АньКой именно в эти выходные собралась посетить славящуюся своими ледяными натеками Мечкинскую пещеру, кто-то захотел поучаствовать в соревнованиях по ледолазанию на Усьвинских ледопадах, совпавших по срокам с нами, а большая часть студентов отправились на Ослянку помарафонить, в том числе и Галка со Стасом (который хоть и не студент, но попал под общую гребенку - марафонец со стажем) из нашей ГУХовской команды. Итого, из “ГУХовцев” нас осталось трое – Женя, Саша и я. Правда, с нами остались еще Коля и Ксюша, а так же Костя. В общим, практически кворум – и на палатку, и на машинку. Уговорили еще и Женю – чудо-фотографа, и стало просто замечательно. Итак, нас семеро… Пятница 7 марта не задалась уже с самого утра – моей кошке приспичило заболеть не раньше, не позже, а в самую маковку. Да и не какую-то там тривиальную простуду подхватила, а взялась за это дело серьезно – вздула огромадный абсцесс на морде, флюс в просторечии. Так что целый день прометались с ней, болезной, и в клубе я нарисовалась только-только к машине – в 21.30. Да и то пока не могла решить – еду или не еду, как быть с кошатиной… А, может, остаться?.. В клубе тусовался Женя – все еще в цивильном – мое целодневное отсутствие пагубно сказалось на его готовности. Ну, ничего, заедем по пути, полчасика помаринуемся в машинке, не привыкать. Зато в полном боевом прикиде присутствовали Герман, Ксюша и Костя. Герман, чтобы не рисковать, подал машинку на полчасика пораньше (а зря…). Ксюша – она девушка обстоятельная, вот и сегодня приехала заблаговременно (на случай своего отрыва от хвоста вручаю ей аптечку и будущую летопись – тетрадку с ручкой). А Костя и вообще с шести вечера у нас околачивается – как автобус пришел, сам-то он не местный, из Чайковского, так что сегодня уже с утра в пути (вот ведь что охота с людьми делает). Остальных орлов пока не наблюдалось. Они начали подходить в пол одиннадцатого – Коля, Саша… К этому времени у меня все прояснилось – еду, с кошкой останется доча (хотя все вышло не совсем так, но это уже совсем другая история). Последним – уже в одиннадцать, подгреб наш чудо-Женя, у него сегодня до десяти был корпоратив, и раньше он не смог. Уф, выехали… Кстати, нынче дневник у нас пишет Ксюша, ей и слово… Суббота, 8 мартаКсюша: Вчера, с трудом собрав всех участников, выехали в двенадцатом часу вечера. Ночь провели в дороге. Никогда не думала, что на рюкзаках можно хорошо расположиться и тем более уснуть. Но в обратном убедили явные похрапывания Коли и Евгения Михайловича. И действительно, под конец ночи я тоже вытянулась во всю свою длину и даже успела увидеть несколько снов. Где-то уже под утро, за 2-3 километра до отворота на Помяненный машина забуксовала на какой-то наледи. Пришлось нашим мужчинам толкать ее, утяжеленную мной и Мариной (Герман милостиво разрешил нам остаться внутри). А по дороге на Помяненный кто-то, похоже, постоянно ездил – две глубокие, широко расставленные колеи бороздили снежное пространство. Наверняка лесовозы. У нас даже появился соблазн доехать на Германовой машинке прямиком до места, где стояли летом. Но все-таки решили не рисковать – форд вам не танк, и встали на лыжи. Пасмурно и тихо. 
Примерно на середине пути выкатились на незнакомую обширную поляну. Вот те на! Штабеля бревен, вагончик-времянка вместе со сторожем… Что делают, последние леса убивают, редиски!.. Первым на встречу нам выскочил милый песик по имени … Федя, очень похожий на сибирскую лайку. Федя, как приличная сторожевая собака сначала облаял, а потом обнюхал каждого подъезжающего. И поняв, что мы не опасные, начал со всеми поочередно заигрывать. У Коли в бездонных загашниках нашлись леденцы, и вскоре Федя был уже свой в доску. Дорога до времянки лесорубов, покрытая тонким слоем свежевыпавшего снега, была хорошо укатана, и этот участок мы проскочили достаточно быстро. А вот потом, когда свернули вправо, началась целина непаханая, и тропившие часто менялись, чтобы отдохнуть. Шли, буквально дыша друг другу в затылок. Как я ни старалась, но иногда наступала на лыжи впередиидущему. Снегу было много, как на земле, так и на деревьях. И после грязи и сырости города очень странно было окунаться в белоснежное царство зимы. Переехали ручей, в сугробах его почти что не видно, и дальше по дороге… После просеки с деревянным навесом дорога закончилась, и началась тропежка по лесу – все в гору, и в гору… Лес здесь не густой и какой-то чахлый – растет на болоте, поэтому огибать деревья нетрудно. Краткий передых, и опять вверх. До начала крутого взлета на курумники не дошли метров 300-500 – решили здесь поставить лагерь, чтобы не сдувало (мало ли)… А вот и полянка неплохая… …Мы с Мариной утаптывали место под палатку, Костя разводил костер – на сетке, подвешенной между пихтой и березой с необычной, фактурной корой, Коля, Саша и Женя-командир завалили сушину, а Женя-фотограф, уже охваченный творческим азартом куда-то испарился. Позже Жени с Сашей занялись установкой палатки, а Марина пилила бревно, чередуя напарников – то с Колей, то с Костей, один раз и мне дали подержаться за пилу… Пока мы занимались хозработами, нас нагнала толпа из Березников, во главе с директором Вишерского заповедника. Да-а-а, здорово им с нами повезло! Они весьма комфортно прокатились по нашей лыжне на своих обычных беговушках (у некоторых - пластиковых). Ребята поздравили нас с 8 марта, поблагодарили за лыжню и тут же посетовали, что мы так некстати остановились – дальше-то тропить им придется самим. У них в планах – быстро-быстро добежать доверху, быстро-быстро пофоткаться и вернуться к ожидающему на дороге автобусу. И они сильно удивлялись, чего это мы тут затормозились – а чего, собственно, тут так долго делать? На что мы пояснили – а что делать наверху в такую хмарь, вот завтра будет солнышко (а оно просто обязано быть!), и тогда мы неспешно и с полным удовольствием обгуляем и обснимаем все окрестности. Да, практически весь день было пасмурно, но около 16.00 начало просветляться. Примерно за час до этого Коля с Мариной и Женей-фотографом все-таки не выдержали и убежали в сторону вершины Помяненного в надежде увидеть хоть капельку из его красот, и не прогадали – вернулись в полном восторге. Как рассказывала Марина, у Жени просто глаза разбежались, и он запечатлел Помяненный вдоль и поперек – во всех возможных ракурсах. 
Марина: Да, погуляли здорово. Во-первых, бежали по готовой лыжне – бедные березниковцы, крутовато им пришлось на пластиках, бескиды-то у них только одни – у господина Бахарева, он, видимо, и тропил. Но до самой верхушки взлета они так и не доползли – лыжня закончилась примерно за полкилометра до нее. Во-вторых, вокруг было своеобразно – сурово и необыкновенно красиво – темное-темное небо оттеняло белые-белые причудливые скалы. Догуляли до 17.15 и полетели вниз – контрольное время, выделенное нам командиром, неожиданно подошло к концу. Уже практически в самом конце спуска встретили Сашу, тоже не утерпевшего до завтра. К этому времени в лагере уже разгорелся костер, и в котлах что-то булькало на суп и на чай. Березниковский народ то поштучно, то парами-тройками-четверками возвращался с Помяненного, и все обязательно тормозились у нас. Им очень понравился наш костерок, и они дружно по очереди фотографировались на его фоне и в обрамлении висящих там кружек, варежек, носков и прочего хозинвентаря (ребята совсем городские, и туристская бытовуха для них настоящая экзотика – ну, как для руссо туристо в диковинку житье-бытье папуасских племен). Не упустили из виду они и нашу палатку, обозвав ее гордым именем “кемпинг”. К 18.00 чай и суп были готовы (как обещал Евгений Михайлович) и вернулись с прогулки на Помяненный наши нетерпеливцы (как обещал Коля). В палатке затопили печку, занесли туда и котлы с чаем и супом (по требованию Евгения Михайловича), и праздничный ужин состоялся – в тепле и уюте. Сейчас мирно болтаем, наши гитаристы успели спеть то, что вспомнили, и на что хватило вдохновения. Уснул только Костя – уморился. Воскресенье, 9 марта Весь день светило солнышко, хотя по небу то и дело гуляли жуткие тучи. Но от этого было особенно красиво: на фоне темного-темного, словно грозового, но с голубыми просветами неба – сверкающе-белая панорама Помяненного, фантастические деревья и подернутые чистейшим снегом скалы. И была такая невероятная слышимость: когда мы уже перевалили за северную вершину и убежали через долинку на следующие останцы, около вершинного пальца появились какие-то люди. Чего-то там ходили, разговаривали – еле видные, но казалось, что голоса их доносятся откуда-то совсем неподалеку, из-за тех ближних деревьев. 
Поговорка есть такая: семеро одного не ждут. Но в нашем случае получилось исключение – вся группа безропотно ожидала, когда я покорю очередную высоту. Они так быстро и легко поднимались! А для меня вскарабкаться на лыжах да в такую гору – подвиг. Когда наконец-то добралась до первых скал, все уже успели нагуляться по их окрестностям и даже нацелились на следующий хребет, виднеющийся вдали. А вот мне захотелось остаться здесь – неспешно побродить, посмотреть, сравнить с летними видами, а заодно и отдохнуть, пока остальные бегают по открывшимся далям. Сказала об этом Марине. Она ответила, что одной оставаться все-таки не стоит, и лучше спросить Евгения Михайловича, и если я захочу, он поводит меня по скалам. Однако мне стало как-то неловко – Женя и так-то летает туда-сюда, высматривая, кто где, все ли живы-здоровы. А тут еще и экскурсию индивидуальную проводить для чайника, т. е. меня… Женя быстро оценил ситуацию и сказал, что мы потеряли много времени, а на мои опасения, что я просто не дойду, мягко ответил: “Иди тихонько за нами”, т. е. за ними с Мариной. Так мы и дошли до следующего хребта, похожего на спину лежащего дракона. Женя-командир, Марина и Коля, а чуть позже Женя-фотограф и Саша побежали дальше, мы с Костей остались. Походили по «спине», посидели, любуясь панорамой. И отправились в обратный путь. А около лыжни Костя лыжной палкой написал целое послание нашим оставшимся – что мы, мол, уехали в лагерь. Как оказалось позже, Женя с Мариной послания нашего не получили, так как не заметили – проскочили другой лыжней (мы их тут натоптали, гуляя), но, в общем-то, поняли, куда мы исчезли. Марина: А мы решили, пользуясь удобным случаем и красивой погодой, добежать в кои-то веки до южной оконечности массива Помяненного камня, высшей его точки – аж на 60 метров возвышается она над такой уже привычной северной макушкой. Судя по карте дотуда совсем недалеко – километров пять. Здесь, наверху, снег уже уплотнился, поэтому тропежка была неглубокая, и шлось хорошо и быстро. Незнакомые скальные гряды сменяли одна другую, чередовались подъемы и спуски, в долинках приходилось петлять между чучелами деревьев, которые сверху смотрелись толпой паломников – облепленные снегом толстенькие фигуры со склоненными «головами», казалось, склонялись перед великой святыней и молили о всепрощении. А при ближайшем рассмотрении среди «паломников» попадались и всякие другие чуды-юды – геральдические звери, царские врата, вымершие ящеры, диковинные птицы в несколько человеческих ростов, самые что ни на есть тривиальные снежные бабы, разнообразные почти что геометрические фигуры – конусы и пирамиды и прочая, прочая… Но у подножия каждой из них ветром (?) выдута и заглажена глубокая – до метра – ямища с крутыми бортами. 
 Погода весь день стояла неизменная – абсолютно переменная, и поддувало. По небу галопом носились тучи и облака, гоняя с места на место чистые, голубые просветы. Зато в эти просветные окошки выглядывало слепящее солнышко, кидаясь целыми охапками лучей то на белоснежные скальные обломки, то на обширные плато, густо уставленные снежными комьями деревьев. И вся эта красота неземная обрамлялась темной грозовой мрачностью, создавая пейзаж яркий и тревожащий душу… Долго топали по следам какого-то особо уверенного в себе зайца – тот, явно, не спешил и выбирал самый удобный маршрут следования, аккуратно обходя всех чудов-юдов вкупе с паломниками и тазиками ямин. Коля то отставал от нас с Женей, то догонял, а под конец пропал окончательно. 
Миновали еще пару подъемов-спусков, пару скальных хребриков и вышли на обширное плато, увенчанное двумя огромадными останцами и с видом на глубокую впадину долины за ними. Похоже, вот оно, самое высокое место Помяненного. На всякий случай сбегала за останцы – убедиться. Убедилась – дальше только вниз и далеко-о-о... 14.30. Выбрали уютный, защищенный от ветра уголок за скалой и перекусили перед обратной дорогой. А тут и Коля подкатил – оказывается, жарко ему стало, раздевался, то да се. Перекусили еще и с Колей, немного погуляли по окрестностям, и назад – к 18.00 надо быть в лагере – пилить-колоть, готовить ужин. Только вышли, встретили Сашу, идущего нам навстречу, а уже неподалеку от того места, где оставили народ – и Женю-чудо-фотографа. Он пробормотал что-то типа: “Я сейчас тоже за вами, только еще во-о-он тот ракурс сниму…”, и испарился в сторону юга. …Ксюши с Костей на месте не было. Удостоверились в этом и решили, что им надоело нас дожидаться, и они укатили в лагерь. А что нам еще оставалось делать? Ну, побежали… На стоянку вернулись около 17.30… Так и есть, ребята уже тут, пытаются кашеварить. А Костя еще и удивился, что мы так рано, он думал, что мы дольше проходим… Дальше стандартный бытовой набор – пилежка, готовка, ужин, тары-бары, песни под гитару. Оказалось что гитаристов у нас нынче трое – Костя, наконец-то, перестал стесняться и неплохо поработал. Понедельник, 10 марта Первой выпустили Ксюшу, остальные выходили по мере готовности и не спеша – вниз да по лыжне, это вам не вверх по бездорожью. До вагончика лесорубов докатились на одном духу – березниковцы знатно отполировали нашу лыжню. Дальше она нырнула в глубокие лесовозные колеи и стала не такой приятной. А за ближайшим поворотом… Но сначала скажу, что когда прогребали эту дорогу, снег с нее, естественно, сгребли на обочины, и теперь там возвышались приличной высоты крутые отвалы – порядка полутора метров. Захочешь отойти в лесок, быстро не получится… В общем, как только завернули за ближайший поворот, сразу же захотелось выскочить из этой ловушки – впереди, метрах в ста, занимая своей особой все пространство дороги, навстречу пер лесовоз. И останавливаться не собирался. Вскарабкаться на отвал в лыжах лично у меня сразу не получилось. Поэтому просто плюхнулась туда на бок и подтянула повыше лыжи. Так и встретила махину лицом к лицу. Как потом рассказывал догнавший меня Коля: “Смотрю, ты вдруг ни с того, ни с сего полезла на сугроб… что за фигня… и только через минуту увидел машину”. 
Дальнейший путь прошел без происшествий. На просеке полюбовались открывшейся панорамой Помяненного, и около 11.30 вышли на Вайскую дорогу. Германа пока еще не было – мы с ним договаривались на 12.00. А, может, он опять не смог одолеть подъем? Пофоткались здесь на фоне опять же Помяненного и покатили навстречу солнцу и своей машинке. Герман не подвел – ровно в 12.00 около нас затормозила его темно-синяя форда, а он сам еще и попенял нам, что, мол, не дождались, поперлись... Дальше была замечательная, собственно как и все в этой поездке, дорога домой, был торжественный въезд в город – прямо в полыхающий закат и было немного грустное и скомканное расставание с Костей – когда-то он еще вырвется к нам. |